Он схватил ее за руки и больно сжал их. Фелиция попыталась высвободиться, но его хватка была железной. Их взгляды скрестились.
— Отпустите меня! — вскрикнула она. — Оставьте ваши поцелуи женщинам, которым вы платите за ласки!
Фелиция почувствовала, что его железные пальцы еще сильнее сжали ее запястья. Она ощущала тепло его дыхания на своем лице.
— Отпустите меня! — повторила она.
— О нет, мисс Гордон, на это раз вам не удастся отделаться так легко!
Свободной рукой он спустил платье с ее плеча и дотронулся пальцем до округлой груди.
Страх и негодование пронзили ее. Даже Фейсел не позволял себе такого! Она вздрогнула, когда его пальцы сжали ее сосок.
В его темных глазах светилось удовлетворение.
— Теперь, мисс Гордон, вы пополнили ряды женщин, знакомых с моими ласками. Хотя, в отличие от них, вы не получите за это награды, — насмешливо проговорил он.
Он отпустил ее. Пошатнувшись, она сделала шаг назад и увидела в его руках какой-то пакет, перевязанный зеленой тесьмой.
— Зара купила для вас подарок. Надеюсь, вы вспомните меня, когда наденете это.
Пакет упал к ее ногам. Не в силах вымолвить ни слова, Фелиция смотрела на своего мучителя глазами, полными ненависти.
— Поднимите его, — неумолимо проговорил Рашид, — иначе мне придется передавать вам его еще раз, и вам снова придется заплатить за это.
— Вы настоящий варвар, и вряд ли сможете понять мои чувства к Фейселу… Да и вообще какие-либо человеческие чувства!
Но, помня о том, что он может подвергнуть ее еще большему унижению, Фелиция наклонилась и подняла сверток.
— Знаете, мисс Гордон, как приятно видеть вас у моих ног!
— Да я скорее встану на колени перед дьяволом! — выкрикнула Фелиция.
Она убежала прежде, чем он смог нанести ответный удар. Влетев в свою комнату, она выронила сверток. Бумага, шурша, развернулась, и из нее выскользнул шифон цвета морской волны.
Фелиция побледнела. Ночная рубашка! Оказывается, Зара купила эту ночную рубашку для нее… на деньги Рашида! Взглянув на свои запястья, она увидела проступившие на тонкой коже синяки. Его поцелуи горели на шее, а грудь пылала от грубых прикосновений.
Как посмел он обращаться с ней, как с женщиной, которую купил на ночь? Она подавила рыдание.
Снова натолкнувшись взглядом на лежащую на полу ночную рубашку, Фелиция с отвращением отвернулась. Скорее она бросит ее в огонь, чем когда-нибудь наденет!