«Елена Чаушеску, — писал русский, — очевидно, поняла, о чем я думаю. Грубо засмеявшись, она наклонилась ко мне и доверительно прошептала:
— Это не он. Это дублу. Мой муж сегодня болен...»
Почему Елена решила раскрыть государственную тайну иностранцу? Теперь-то уже никто этого не узнает... Но советские «друзья» были в курсе, что у Кондукатора есть двойники и что готовили их профессионалы из директората V.
— Были подозрения? — спросил он тихо.
— Разумеется. — При этих словах Траян как-то по-особенному посмотрел на Стэнкулеску. — Кстати, на острове ничего не нашли.
— Правда? — удивился министр. Или, вернее, сыграл удивление — не очень-то убедительно. — А как же... могила? И... князь?
— Так же, как и всегда. — Подполковник отвернулся, словно потеряв интерес к разговору. — У него по-прежнему нет головы.
В салоне вдруг стало невыносимо душно. Генерал почувствовал, что ему не хватает воздуха. Остров... могила... у князя нет головы...
Все-таки безумная мысль, мелькнувшая у него в мозгу при упоминании об озере Снагов, оказалась не такой уж безумной.
Озеро было знаменито не только тем, что на его берегах стояла летняя дача Кондукатора. Там еще находился остров с монастырем, под мраморным полом которого, по преданию, похоронен Влад III Цепеш.
Он же Дракула.
3
— Трупы в Тимишоаре были не настоящие, — сказал Стэнкулеску.
— То есть как? — Генерал вышел из оцепенения, в котором пребывал последние полчаса. «Гелендваген» мягко несся по шоссе, вдоль покрытого пятнами грязноватого снега поля. — Как это — не настоящие?..
— Ну, не то чтобы совсем... — Министр замялся. — Конечно, это были люди, а не куклы. Но только... их взяли напрокат. За деньги.
— Где? — Джорджицу по-прежнему ничего не понимал. — Что значит — напрокат?
— В городских моргах. Там их нашлось довольно много. Санитары с удовольствием помогали... гримировать. За каждый труп платили пятьдесят дойчмарок. Кто-то неплохо заработал в тот день.
— Но зачем?
— Картинка, друг мой. — Стэнкулеску похлопал его по рукаву шинели. — Телевизионная картинка. Нынешние революции делаются не на улицах, а на телевидении. Или, вернее, сначала на телевидении — а потом уже на улицах.
— Я думаю, генерал спрашивает не об этом. — Подполковник Траян вновь повернул к ним свое бледное лицо. — Зачем было все это устраивать, так? Вас ведь это интересует, господин Попа?
Генерал мрачно кивнул. Ему совсем не хотелось разговаривать с Траяном на эту тему. Ему вообще не хотелось ни с кем разговаривать. Доехать бы до дома, выпить стакан цуйки, залезть в горячую ванну и постараться забыть весь ужас и позор последних суток...