— От кого письмо, Русанда?
— От одной тетки.
— Что пишет?
— Много всего…
Продолжая болтать ногами, Веруня опрокинула кувшин под скамейкой, но нисколько не смутилась, только пересела поближе к дверям. Потом увидела на окне огрызок карандаша и попыталась засунуть его в кармашек кофточка. Карандаш не вмещался. Зевая, смотрела, как Русанда завивает Домнике волосы, и сказала просто так, от нечего делать:
— А я вот не хочу завивать волосы.
— Почему, Веруня? — поинтересовалась Домника.
— Парни и так бегают за мной. Стоит мне захотеть — у любой отобью парня.
Она и в самом деле была хороша — грудастая, черноглазая, и много парней ухаживало за ней. Но липли все чужие. Как появится в Валя Рэзешь парень из другого села и увидит ее, сразу начинает ухаживать, но в первый же вечер поймет, что она за птица, и оставляет ее для следующего.
— А ты не гуляй со всеми, — наставляла ее Домника. — Выбери себе одного по вкусу…
— А не хочу.
— Почему?
— Уж я-то знаю, к чему подбивают эти парни… Не верю им. Черти они полосатые…
Русанда еще раза три переводила поросенка в тень, ребятишки уже гнали домой коров, а Веруня все сидела, словно приросла к той лавке.
Домника вся извелась — уж очень ей хотелось о чем-то спросить Русанду, но как тут спросишь, если сидит Веруня, зевает и смотрит на них… Вдруг Домника удивленно подняла брови: «Тс-с!» — и несколько мгновений стояла с окаменевшим лицом.
— Что такое? — спросила Русанда.
— Веруню кто-то звал… Несколько раз кричал: «Ве-ру-ня!»
Но Веруня зевает, болтает ногами.
— Это меня зовут обедать.
— Что же ты не идешь?
— Сегодня у нас крупяной суп. Я его не люблю.
— А что ты любишь?
— Блины.
Видя, что ничего не помогает, Домника вышла во двор.
— Ты что-то хотела мне сказать? — спросила Русанда уже во дворе.
— Скридон пригласил в клуб.
— Ну?
— Я не знаю, что делать, — идти или не идти.
— Отчего ж тебе не пойти? И мы с Георге придем.
Домника некоторое время стояла раздумывая.
— Это правда, что вы сфотографировались?
— Правда.
Домника то завязывала, то развязывала косынку.
— И кто еще с вами снимался?
— Только мы вдвоем.
Домника грустно посмотрела на дорогу, следя, куда пойдет курочка-голошейка, но та все бродила без толку.
— И как вы стояли, когда вас фотографировали?
— Рядом.
Но Домнике нужны были подробности.
— Покажи.
— Как показать?
Домника замерла, опустила руки, глядя на скирду соломы.
— Покажи, как стоял Георге.
Русанда нехотя подошла к ней, спрятала свое плечо за плечом Домники и слегка наклонила к ней голову. Домника искоса следила за подругой, а когда Русанда положила ей на плечо еще и руку, Домника вздрогнула — это была фотография большой любви, так фотограф снимал только помолвленных.