Со спокойной улыбкой картежника, начинающего блефовать, он сказал:
– Ты хочешь найти свою родственную душу?
– Да! Я давно ищу ее, ты ведь знаешь!
– Твои защитные доспехи, – сказал он, – предохраняют тебя от всех тех женщин, которые со всей определенностью погубили бы тебя. Но если ты не перестанешь защищаться, ты оттолкнешь от себя и ту единственную, которая любит тебя, понимает тебя, спасает тебя от твоих собственных средств защиты. Для тебя существует только одна совершенная женщина.
Она единственна, а не множественна. Ответ, который ты ищешь, состоит в том, чтобы отказаться от своей Свободы, своей Независимости и жениться на Лесли Парриш.
Он правильно поступил, когда взял управление самолетом в свои руки прежде, чем сказать это мне.
– Ты говоришь: ЧТО? – я задыхался от одной мысли об этом. – Ты: Ты говоришь: ЖЕНИТЬСЯ? Я не представляю себе: Ты знаешь, что я думаю о браке? Разве ты не помнишь, что я говорю в лекциях? Что после Войны и
Религиозных Организаций, Брак приносит людям больше несчаст: ты думаешь, что я не верю в это? Отказаться от моей СВОБОДЫ!! И моей
НЕЗАВИСИМОСТИ? Ты говоришь мне, что ответ на мои вопросы состоит в том, чтобы ЖЕНИТЬСЯ? Ты что: мне сказать: ЧТО?
Он рассмеялся. Я не видел во всем этом ничего смешного. Я посмотрел на горизонт.
– Ты действительно испугался, не правда ли? – спросил он. – Но в этом ответ, который ты ищешь. Если бы ты прислушался к тому, что ты знаешь, вместо того, что бояться:
– Я не верю тебе.
– Возможно, ты прав, – сказал он. – Я – твое самое вероятное будущее, но не единственное. – Он повернулся на сидении, протянул руку по направлению к мотору и потянул рычажок смесителя. – Но вполне может быть и так, я думаю, что моя жена Лесли когда-то будет и твоей женой тоже. Она сейчас спит в моем мире, точно так же, как твоя подруга
Лесли спит в твоем на другой стороне континента, вдали от тебя. Каждая из твоих многих женщин – и это то, чему ты научился у них, – демонстрирует, каким подарком судьбы является для тебя эта одна женщина. Ты понимаешь это? Тебе нужны еще какие-то ответы?
– Если все сводится к тому, о чем ты говоришь, – сказал я, – я не уверен в том, что они мне нужны. Отказаться от своей свободы? Мистер, вы не знаете, кто я такой. Обойдусь без ваших ответов. Увольте!
– Не беспокойся. Ты забудешь этот полет; ты не вспомнишь о нем еще долго.
– Не забуду, – сказал я. – У моей памяти железная хватка
– Старина, – сказал он спокойно. – Я так хорошо тебя знаю. Ты не устаешь от своего упрямства?
– Смертельно устаю. Но если упрямство мне требуется для того, чтобы прожить свою жизнь так, как я хочу ее прожить, я буду упрямым и впредь.