"Не так и плохо, — тем временем думал Шорохов. — Добраться до этих Пологов. Дать телеграмму. Сегодня же возвратиться. Дождаться, пока все тут закрутится, выехать в Новочеркасск. Получится не хуже чем под Щиграми".
Повторил:
— Но как бы я все-таки мог туда сегодня попасть? Не скрою: у меня на этой станции немалое дело. Опасно, нет ли, а надо.
Он «нарабатывал» возможное будущее свидетельство, что заготовками занимался в Пологах давно.
В углу штабной комнаты за одним из столов гнулся немолодой, желчного вида офицер.
— Владимир Кондратьевич, — обратился к нему Талалаев. — От ремонтников что-нибудь было?
Офицер распрямился;
— До места не дошли. На десятой версте пулемет.
Талалаев повернулся к Шорохову:
— Говорите: "Купаться…" А вода-то холодная.
— Нo, скажем, могу я нанять туда подводу? — спросил Шорохов.
Талалаев и Владимир Кондратьевич переглянулись.
— Можете. К вокзалу мужики из Пологов каждый день пассажиров привозят, — сказал Владимир Кондратьевич.
— Бандиты, — вмешался Талалаев. — Вам с ними ехать, — он повторил свой выразительный жест. — Да сегодня и будут ли? Насторожились. Вы сюда шли, народ на улицах, поди, еще был. А сейчас к вокзалу пойдете, попробуйте хоть кого-нибудь отыскать. Попрятались в погреба. Ученые. Вот так-то…
* * *
Талалаев оказался прав. Цареконстантиновка обезлюдела. Лишь бушевали за заборами собаки. По пути к вокзалу Шорoxoв думал: "Если подводы не найду, рвану пешком. Кого-то из местных нанять. Пусть ведет".
— Все еще пытаетесь пробраться в Екатеринослав? — широко расставив руки, хлебосольно улыбаясь, путь ему преградил его бывший вагонный попутчик.
Обращался теперь он к нему по-русски, притом развязно, раскатисто. На нем были черный с белой оторочкой полушубок, шапка из черного, с серебристой искрой, меха. Шорохов даже не сразу сообразил, кто перед ним. Ответил тоже вопросом:
— Куда деваться? Торговля. Границ и фронтов не знает.
— Нe признает, хотите сказать,
— Все в руках человеческих.
— Бога вы — ни-ни.
— Крест на шее ношу.
— И как же?
— Подводой до Пологов. Что еще?
Сложив на груди руки и набычившись, попутчик оценивающе глядел на Шорохова:
— А если я предложу составить компанию?
"Опасно, — подумал Шорохов. — Ой, как опасно. И не откажешься!" Ответил:
— Готов хорошо заплатить.
— Тоже дело. Впрочем, ехать тут — пара часов.
— На крыльях лететь?
— Зачем! Дрезина!
День начался. Был он очень светлый из-за выпавшего ночью и еще свежего пушистого снега. И воздух был свеж. Мчаться с ветерком на дрезине? А как же пулемет на десятой версте? Слишком гладко все складывалось.