В общем, блины с паюсной икрой он ел без большого удовольствия. Но на тушеных в сметане рябчиках начал оживать, свинина в ананасовом кляре и яблоки под карамелью уже хорошо пошли. А пончики с курагой и хворост в сахарной пудре на десерт… пальчики оближешь! Читал он у одного древнего автора описание прекрасного города, где «абсолютно все было создано для наслаждения». А потом на десяти листах шло перечисление, что там вкусного можно было пожрать. И больше ни о каких прочих «наслаждениях» ни слова не было. Что-то в этом есть… (В Земной истории — Геродот о Карфагене.)
Под благодушное настроение Николас предложил сходить в театр, и был активно поддержан всеми остальными. Даже Марион, которая сама никуда идти не собиралась, твердо заявила, что подобные интеллектуальные развлечения — самое подходящее занятие для молодежи.
Правда, через некоторое время у Николаса возникли сомнения в правомерности отнесения развлечений молодежи в театре к интеллектуальным. Что, вообще, могут делать молодые люди в ложе театра, когда в зале погасили свет? Наслаждаться спектаклем, не спеша потягивая игристое вино из хрустальных бокалов? Вообще-то он так и собирался поступить, добавляя к этому небольшие комментарии игры актеров. Лично он прекрасно знал эту пьесу, даже сам исполнял в ней одну из ролей, комедийный персонаж доброго доктора средних лет, в любительском спектакле. И, вроде, это у него неплохо получалось. По крайней мере, профессиональный артист на сцене, на его взгляд, мало в чем его превосходил, а грим так и вовсе был очень похож. О чем и сообщил соседям по ложе. Однако, разговор поддержала, и то без энтузиазма, только сидевшая рядом Орлетта. Брина и Митр уже во всю целовались, изредка прерываясь на воркование друг с другом, и на события на сцене и в зале внимания почти не обращали.
Орлетта тоже как-то подозрительно сильно прижалась к нему боком, а потом, тяжело вздохнув:
— Все самой делать приходится! — перебралась к нему на колени.
Николас, с секундным замешательством, подготовил к этому событию едкий комментарий, но произнести его неожиданно для себя не смог. И не потому, что рот был запечатан поцелуем, это уже после произошло. Почему-то подвел, казалось бы, абсолютно надежный организм Кэра. Язык взбунтовался и не захотел говорить колкости. Внутри разлилось приятное тепло, а руки сами собой сделали хватательное движение, прижав девушку к себе поплотнее. А тут еще и невысокий рост красавицы привел к тому, что их лица оказались почти вровень. Вместе со всеми своими составляющими, как то глаза и губы…