«Ага, старый знакомый! — узнал он Внуковского. — Новый мундир напялил, Георгиевский крест нацепил. Неужели за меня ему этот крест дали? Быстро».
Внуковский между тем встал из-за стола и с рюмкой в руке подошел.
— Говорят, Васо, ты на допросах у господина Бакрадзе не сказал ни одного слова?
— Отчего же? — усмехнулся Васо. — Мы очень мило беседуем. Правда, я в кандалах перед ним стою, а он в кресле развалится.
— А ты, — не выдержал Бакрадзе, — хотел бы тоже в кресле сидеть?!
Васо вскинул крутую бровь, на которой запеклась кровь:
— Смотри сам, капитан, какая у нас с ним может получиться миленькая беседа. Он думает, что со своим псом дворовым говорит, а я должен думать, что я с человеком говорю.
— Ишь оклемался! — прорычал, багровея, Бакрадзе. — Мало, видно, тебя стегали.
Васо вздохнул и отвернулся.
— Не горячитесь, уважаемый Ростом, — остановил начальство Внуковский. — Ну зачем же срываться на грубость? Васо Хубаев, по рассказам его товарищей абреков, храбрый, но не безрассудный человек. Он знает, что нам ничего не стоит кинуть в тюрьму, в какую-нибудь холодную камеру, где по колено воды, его старенькую мать, его отца, его младшего брата. Знает, что мы можем оставить его в покое, а их помучить у него на глазах. Государь император дал нам право огнем и мечом искоренять не только разбойничьи банды, но даже само вольнодумие. Не так ли?
Внуковский сделал вид, что он только сейчас обнаружил на лице, на шее, на обнаженном плече узника следы побоев. Поморщился:
— Ну как это вы, дорогой Ростом, допустили, чтобы Хубаева избивали, как последнего бродягу? Зачем? Мужественный человек, он выдержит ваши побои и будет думать о нас, цивилизованных людях, как о дикарях. Надо было попытаться разъяснить ему, что цель, которую он поставил перед собой, не достойна ни его мужества, ни его ума, ни его храбрости. Я, к примеру, попросил бы для Васо Хубаева офицерские погоны. Разве он не доказал, что умеет с блеском проводить боевые операции? С меньшим числом людей, с худшим вооружением.
Бакрадзе недоумевающе хмыкал в кулак. «Еще только морали не читал мне этот зазнайка! Ну, хорошо, он в фаворе сейчас у военного губернатора. Но не до такой же степени, чтобы учить меня, старого служаку? Или это и есть обещанный спектакль?»
— Нет, нет, уважаемый Ростом, — продолжал разгуливать перед Васо Внуковский, в самом деле будто протрезвев, и Мэри опять с интересом следила за ним. — Вы поступили неверно. Вы должны были оказать ему, как воину, достойные его почести. Давайте, друзья, окажем их хоть сейчас! Пусть с запозданием, но все-таки окажем.