– Почетного слоноспасителя, – тихонько подсказал один из секретарей, в то время как остальные усердно скрипели перьями, записывая речи любимого повелителя.
– Да, именно так! Я произведу вас в почетные слоноспасители нашего герцогства!
– Ваш верный слуга, – и Шизелло, сорвав с головы шляпу, отвесил изящнейший поклон. – Однако ж позволю себе заметить, что награды достоин отнюдь не только я, а и мои друзья и соратники, без мужества и тактических талантов которых мне одному нипочем не удалось бы вызволить несчастного слона из гнусного плена!
– Как так? – удивился герцог.
И Шизелло рассказал ему всю историю в деталях, нисколько не фантазируя и не стремясь, тем более, выгородить свою, пусть и значительную, роль в этом деле. Нахмурясь, герцог хлопнул себя перчаткой по животу и молвил:
– Что ж, тогда награды достойны действительно все!
После чего снова полез целоваться, сперва с Шоном и Шизелло, а потом и со всеми остальными, включая очень смущенного начальника стражи.
Наутро состоялся парад, причем Шон, украшенный золотисто-голубыми лентами и с саблей на боку, летел над головой процессии в качестве почетного воздушного прикрытия, а после парада началось награждение. Каждый получил по заслугам. Маркграф Шизелло стал рыцарем ордена Серебряной Ежедневной Вазы и единственным в герцогстве носителем титула Почетного Слоноспасителя, Шон, помимо упомянутой уже сабли обрел пожизненный вид на жительство с правом занимать офицерские должности в Военно-воздушных силах и пожарной охране, коты же, без участия которых дело решительно не могло состояться, по медали. Жирохвосту торжественно вручили Большую Золотую медаль «За службу», Толстопузик, сообразно чину, получил Серебряную «За прыткость». Даже Пупырь и тот удостоился позолоченной уздечки из рук самой герцогини.
Барон же Кирфельд, прославившийся некогда верностью своему повелителю, получил Рубиновый Змеевик – но об этом уж как-нибудь потом.
20-21 февраля 2006, Санкт-Петербург.
Таверна с дурной репутацией
Хоть и известно, что в нашем славном герцогстве царит вечная весна, но и весной случаются дожди, порою потрясающие своим невыразимым коварством. Вряд ли, думается, найдется на свете такая метеослужба, что предскажет заранее, какой из дождей будет теплым и ласковым, пробуждающим в душе светлые воспоминания детства, а какой принесет с собой мало что грозу, так еще и страшный, до костей пронизывающий ветер, способный иногда наделать немало бед на курятниках и свинарниках. Уж чего-чего, а свинарников в герцогстве хватает!
Однажды такой вот пренеприятный ливень застал наших старых друзей – достопочтенного барона Кирфельда и его соратников, возвращавшихся из Пеймара, где они с пользою для себя провели время на местной ярмарке. Собственно, несчастья их начались с того, что узкое асфальтированное шоссе, ведущее в сторону имения Кирфельд, оказалось разрыто подлецами-ремонтниками, и им пришлось, слегка вернувшись назад, сворачивать на проселок. Крюк получался немаленьким, однако выхода не было – ни коновоз, в котором путешествовал дракон Шон, ни, тем паче, фургончик со скромным багажом, перебраться через ров не могли, а объезда не было, ибо на том участке шоссе идет через болота. Шон предложил было барону продолжить путь самостоятельно, так как его могучий боевой конь Пупырь, вне всякого сомнения, одолел бы препятствие без проблем, но Кирфельд и слышать не хотел о том, чтобы оставить своих друзей и близких на волю провидения: ведь помимо Шона, которому, понятно, что ров, что завал – все едино, с бароном ехали его зять Ромуальд Шизелло, пара могучих котов – Жирохвост и Толстопузик, да еще и главный бухгалтер семьи месье Дрызгалли, человек нервный и несколько даже пугливый.