— Ну, мы же взрослые, мы знаем, что сначала деньги, а потом желания.
— Я тоже взрослый! Я больше всех! — закричал Димка и начал подпрыгивать, дотягиваясь рукой до потолка, — Смотрите что я могу, смотрите что я могу! Смотрите…!
— Ух ты! Ух ты! — с каждым димкиным прыжком восклицали вымогатели и хлопали в ладоши.
Банкир прыгал минут пятнадцать до полного изнеможения, потом устало бухнулся в кровать и попросил пить. После питья, еды, игры в домик и магазинчик, Сергей Сергеевич уговорил Димулю, что первым делом нужны деньги и выпытал у него всю информацию о суммах и счетах. Оказалось, чэпэшник навёл на жирную рыбку. Бывший финансист был действительно при деньгах, и весьма немалых по белорусских меркам. Димуля наивно признался, что имеет три счёта. На одном, в Швейцарии, он спрятал около 800 тыс ЕВРО, но снять их быстро технически не просто. Второй счёт был под рукой, в Кракове, на котором лежало тысяч 15 и третий в Москве со ста двадцатью тысячами ЕВРО. Кроме того, на руках имелась карточка Виза с тремя тысячами и семьсот долларов в серванте.
Наконец, Димке сменили памперс и он мирно заснул. Уже во время сна его снова связали до утра.
Радикал с Кирутой уселись у телевизора и начали неторопливо обсуждать план действий. Польское телевидение, по сравнению с белорусским, вызывало ощущение настоящего профессионализма. Несмотря на пошатнувшуюся экономику и приход к власти отъявленных воров и бюрократов, с телеэкрана жизнь выглядела насыщенной, свободной и почти беспроблемной. В новостях показали один репортаж с Беларуси, где Каялович подписывал очередное дополнение к конституции союзного государства. Тон польского комментатора был в общем-то одобрительный, мы, мол в Европу вошли, а Беларусь в другую сторону, туда ей и дорога, а то телепалась, как скатерть на ветру, мост между Россией и Европой имитировала, а как медведь с бочонком нефти ступил на мосток, так тот гниловат оказался, пошатнулся и обсыпался в болото к чёртовой матери. Потом, правда, диктор по отечески заметил, что поляки белорусов любят, помнят ….
— Ты заешь, — уже зевая, обратился Кирута к Радикалу, — можешь меня пинать ногами, как этот Димуля, но мне уже почти всё равно, что с Россией, что без неё, просто хочу прибить эту гадину, — он кивнул на экран с Каяловичем и после длинного, сладкого зевка, добавил, — и стать на его место.
— Без независимости страны не будет тебе места, просто, грохнешь президента и станешь банальным террористом, — возразил радикал.
— Да я и так террорист, вон, убил двух ментов, какая уж теперь разница, что год повешения, что неделя расстрела.