– Повторите, что вы сейчас сказали? – На этот раз голос Дмитрия прозвучал требовательно и на тон выше.
– Рита выпала из окна раньше.
– Вы уверены?
– Абсолютно. В тот момент мы все смотрели сериал по телевизору.
– Понимаете ли вы, что это в корне меняет дело? Из этого следует, что убийца знал сценарий.
– Я-то понимаю, а вот ваш друг, следователь Васин, кажется, нет.
– С какой легкостью вы записали его в мои друзья, – Дмитрий достал сигареты. – Простите, не спросил разрешения.
– Курите. Стало быть, он не ваш друг?
– Работали вместе.
– И он был вашим начальником?
– Скорее наоборот.
– Ах, вот как! В каком звании вы служили?
– Полковник.
На этот раз удивилась Лера:
– Сколько же вам лет?
– Тридцать семь.
– И уже полковник?
– Вернемся к нашим баранам…
– В следующий раз, – сказала Лера и остановила машину. – Вот ваш дом, а мне еще до своего добираться. – Уловив, что Губанов подался к ней, она строго добавила: – И никаких поцелуев.
Выбираясь из машины, Дмитрий козырнул:
– Так точно.
Глава 24
В гостях поневоле
Маша удивлялась тому, что еще жива и даже едет в автомобиле. Она сидела на заднем сиденье, зажатая между крепкими мужскими телами. На ее голове болталась белая тряпка, от которой пахло сигарой.
«Слава богу, что не связали. Наверное, ненадолго». Маша вслушивалась в каждый шорох, опасаясь, что ее могут ударить или, что еще хуже, пырнуть ножом.
«Сколько их? И почему они все время молчат?»
Наконец въехали в помещение, Маша поняла это по тому, как гулко зашуршали колеса. Машина остановилась. Шум двигателя замолк.
«Самое время кричать», – подумала она, но кричать не стала из опасения, что будет только хуже.
Ее вытащили из салона и, не снимая с головы тряпки, повели дальше. Через несколько метров остановились, под ее ногами качнулся пол.
«Лифт», – поняла Маша.
Поднялись не слишком высоко, максимум на третий этаж. Вышли из лифта, открылась и хлопнула дверь. В воздухе запахло цветами.
– Приехали, – это слово было первым и пока единственным. Говорил мужчина, чей голос Маша не знала.
– Снимай, – а этот голос показался ей знакомым.
Ей отпустили руки, и она сама сдернула с головы тряпку. Перед ней стоял Николай Иванович.
– Вы… – Маша казалась спокойной.
– Смотри-ка, ей хоть бы хны… – Слезь хохотнул. – Выходит, зря я приготовил тебе компенсацию.
– Какую? – живо поинтересовалась его гостья.
Николай Иванович расхохотался. Из его глаз брызнули слезы.
– Убила… Сразила наповал… – восклицал он между приступами безудержного хохота.
– Какую компенсацию? – настойчиво повторила Маша.
– Ха-ха-ха-ха! – Слезь повернулся к охранникам-янычарам: – А вы боялись, что она будет плакать… – Сунув руку в карман арабского балахона, он достал золотистый футляр и протянул его Маше: – Подойдет?