Харри хмыкнул.
— Есть что-нибудь насчет Юна Карлсена?
— Ничего. Правда, его подруга, Tea, сказала, что они договорились встретиться вечером в Концертном зале. У них места в ложе для почетных гостей.
Харри взглянул на часы.
— У Станкича еще полтора часа, чтобы сделать свое дело.
— Это как же?
— Я звонил в Концертный зал. Все билеты распроданы еще четыре недели назад, и без билета внутрь никого не впускают, даже в фойе. Иными словами, если Юн войдет в Концертный зал, он в безопасности. Позвони в «Теленор», узнай, работает ли сегодня Туркильсен и может ли он отследить мобильник Карлсена. Да, позаботься, чтобы возле Концертного зала было достаточно полицейских, с оружием и с ориентировкой. Потом позвони в канцелярию премьер-министра и предупреди насчет усиленных мер безопасности.
— Я? — Скарре опешил. — В… канцелярию премьер-министра?
— А то, — сказал Харри. — Ты же теперь большой мальчик.
У себя в кабинете Харри набрал один из шести телефонов, какие помнил наизусть.
Пять остальных были — телефон Сестрёныша, родительского дома в Уппсале, мобильника Халворсена, домашний номер Бьярне Мёллера и уже отключенный номер Эллен Ельтен.
— Ракель.
— Это я.
Он услышал, как она выдохнула:
— Я так и подумала.
— Почему?
— Потому что думала о тебе. — Она тихонько засмеялась. — Так-то вот. А что?
Харри зажмурился.
— Я мог бы завтра повидаться с Олегом. Я ведь обещал сказать когда.
— Отлично! Олег обрадуется. Ты заедешь за ним? — Чувствуя, что он медлит, она добавила: — Мы одни.
Харри и хотелось и не хотелось спросить, что она имеет в виду.
— Постараюсь быть около шести.
Как сообщил Клаус Туркильсен, мобильный Юна Карлсена находился где-то на восточной окраине Осло, в Хёугеруде или в Хёйбротене.
— Толку от этого, считай, никакого, — сказал Харри.
Примерно час он беспокойно ходил по комнатам, прислушивался к разговорам, потом надел куртку и сказал, что поедет в Концертный зал.
Незаконно припарковав машину в одной из улочек поблизости от Виктория-террасе, он прошел мимо Министерства иностранных дел, спустился по широкой лестнице на Руселёкквейен и свернул направо, к Концертному залу.
По большой открытой площадке перед стеклянным фасадом, съежившись от холода, спешили нарядно одетые люди. У подъезда стояли двое плечистых мужчин в черных пальто, с наушниками в ушах. А вдоль фасада на некотором расстоянии друг от друга шестеро полицейских в форме держали под наблюдением дрожащую публику, которая не привыкла видеть городскую полицию, вооруженную автоматами.
В одном из людей в форме Харри узнал Сиверта Фалкейда и подошел к нему: