Кто-то похлопал его по плечу, он резко обернулся.
Картонная кружка в руках у парня все объяснила. Джинсовая куртка, довольно грязная, зато стрижка вполне модная, свежевыбрит, одет прилично, взгляд живой, открытый. Парень что-то сказал, а когда он пожал плечами, показывая, что по-норвежски не понимает, перешел на превосходный английский:
— I'm Kristoffer. I need money for a room tonight. Or else I'll freeze to death.>[13]
Все это прозвучало как заученный маркетинговый слоган, короткое, емкое сообщение, которому упоминание имени придавало действенную эмоциональную конкретность. Затем парень широко улыбнулся.
Он покачал головой и хотел уйти, но попрошайка с кружкой заступил дорогу:
— Мистер! Вам когда-нибудь приходилось ночевать на улице и от холода всю ночь плакать?
— Yes, actually I have.>[14] — На миг у него возникло безумное желание рассказать, как однажды он четверо суток лежал в мокрой лисьей норе, дожидаясь сербского танка.
— Тогда вам известно, о чем я толкую, мистер.
В ответ он медленно кивнул. Сунул руку в карман, вытащил купюру и не глядя протянул Кристофферу.
— Вы же все равно будете ночевать на улице, верно?
Кристоффер поспешно спрятал деньги в карман, потом кивнул и виновато улыбнулся:
— Я вынужден отдавать предпочтение лекарству, мистер.
— А где вы обычно ночуете?
— Вон там, — показал наркоман длинным тонким пальцем с ухоженным ногтем. — На контейнерном складе. Летом там начнут строить оперу. — Кристоффер опять широко улыбнулся. — Я люблю оперу
— Но ведь сейчас там холодновато, а?
— Сегодня ночью, наверно, пойду в Армию спасения. В Приюте всегда найдется свободная койка.
— Вот как? — Он посмотрел на парня. С виду вполне обеспеченный, ровные зубы сверкали белизной, когда он улыбался. И все же от него веяло тленом. Прислушиваясь, он словно бы слышал чавканье тысяч челюстей, пожиравших изнутри его плоть.
Глава 11
Четверг, 17 декабря. Хорват
Халворсен сидел за рулем, терпеливо дожидаясь, когда отчаянно газовавший автомобиль с бергенскими номерами наконец перестанет буксовать на льду Харри говорил по мобильнику с Беатой.
— Что ты имеешь в виду? — громко спросил Харри, стараясь перекричать рев бергенца.
— Не похоже, что на двух снимках один и тот же человек, — повторила Беата.
— У них одинаковые шапки, одинаковые штормовки, одинаковые косынки на шее. Наверно, все-таки один человек?
Она не ответила.
— Беата?
— Лица нечеткие. Странно как-то, не пойму, в чем дело. Вероятно, в освещении.
— Хм. По-твоему, мы на ложном пути?
— Не знаю. Его позиция прямо перед Карлсеном в общем-то совпадает с техническими данными. Что это у вас за шум?