Я подождал Леху на улице. Он вернулся минут через десять, крутя на пальце брелок. Молча сел и принялся выбираться с неудобного места.
- Это все куда пойдет? - спросил я про коробки.
- В «Радугу», - ответил он.
Леха уже два года тусовался среди этих людей, занятых таким странным делом, как благотворительность. Он возил грузы в интернат для больных детей. Он старался делать то, что можно - и чтобы не раздражать любимую Катьхен, которая этого не одобряла.
По левой стороне уверенно рассекала желтая машина, вся состоящая из изгибов. В ней сидела девушка типически понятной наружности.
- Тую маму! - присвистнул Леха. - Ламборджини! Совсем озверели, такие тачилы соскам раздаривать. Увидишь, это все навернется. И очень скоро.
- И что? - поинтересовался я.
- И то, - Леха выкрутил руль и засмеялся. - Должна же быть какая-то справедливость.
Евгения Долгинова
И вас накроет
Кризис на Каме
Глава администрации Краснокамского района Владислав Дмитриевич Жуков говорит со мной, закрыв глаза. Похоже, давление - или тема такая, что белый свет не мил, а скорее всего, все вместе. 810 рабочих главного городского предприятия - целлюлозно-бумажного комбината «Кама» - стройными колоннами идут в безработицу, - и бог весть, куда дальше завернут эти колонны.
Сокращений такого масштаба не было и в самые лютые девяностые. Основная масса - женщины за сорок, предпенсионного возраста; увольняют как не лучших работников, так и профессионалов.
За каждым - семья.
Город, что называется, на нервах.
Пожар пытаются гасить заранее. Огнеборцы - городской Центр занятости, профсоюзы, администрация района и города, они еженедельно собираются на специальную трехстороннюю комиссию. Обсуждают процедуру, перебирают вакансии. Чиновники, юристы, рекрутеры, инженеры, рабочие. Скоро, наверное, понадобятся врачи и психологи.
- Но все будет по КЗОТу, по закону?
- Мы все делаем, чтобы было, - говорит Владислав Дмитриевич. - Мы стараемся.
И закрывает глаза.
В те дни, когда я была в Краснокамске, хоронили Валерия Алексеевича Ермакова, бывшего начальника цеха. Бывшим он стал недели за три до смерти. В марте ему должно было исполниться 60. Рабочие рассказывают: узнав, что попадает под сокращение, разозлился - полгода пожалели! - написал заявление «по собственному», и вот - инфаркт. Василий Петрович Сингилеев, глава профкома «Камы», мрачно комментирует: от этого или не от этого, а факт есть факт.
Краснокамский ЦБК строили семь лет, и к моменту открытия в 1936 году он считался крупнейшим в Европе целлюлозно-бумажным производством. Главный лозунг - «Камбумстрой - это Магнитострой бумажной промышленности!»; под него и был выстроен город - как и все новые уральские города, детища первых пятилеток, симметричный и геометричный, с красивым центром во всем его пятиэтажном величии, здесь свои - уже обветшалые - «дома с рыцарями», точнее, с серебристыми дискоболами и дискоболками в нишах на фасаде; свои колоннады, парки и стадионы.