Инна и Евгений Романенко целовались, позабыв обо всем на свете. Руки Инны сплелись на шее знаменитого фигуриста, а его ладони жадно шарили под наполовину расстегнутой блузкой Инны. Егор оторопело смотрел, как на спине мачехи под тканью возникают горы и холмы от постоянно движущихся ладоней Романенко. Егор стиснул зубы и отступил назад, не желая больше ничего видеть.
В этот момент в него врезался официант.
За буханьем музыки хруст и звон бьющейся посуды был практически неразличим, но Инна и Евгений отпрянули друг от друга, растерянно глядя на Егора. Тот, низко опустив голову, исподлобья посмотрел на них, потом стремительно пошел к выходу. Оценив ситуацию, Инна бросилась следом. Официант ползал на коленях, собирая осколки на поднос. Романенко тупо наблюдал за этим, не зная, на что решиться. Руки, засунутые в карманы, сами собой сжались в кулаки.
Инна догнала Егора на лестнице. Тот, шагая как автомат, не обращал внимания ни на ее крики, ни на дробный перестук каблучков, пока она не схватила его за руку.
– Подожди, куда ты летишь, – воскликнула она, вцепившись в его локоть.
Егор послушно остановился. Инна, развернув пасынка к себе лицом, вздрогнула. На нее смотрели глаза мужа, налитые кровью, безумные и опасные.
– Егор, давай отойдем в сторонку, я тебе сейчас все объясню. Ты просто все неправильно понял.
Егор неприятно рассмеялся.
– Я почему-то думал, что ты именно это и скажешь.
– Ох, пошли вон туда, – прошипела Инна, ловя на себе взгляды любопытствующих. Егор вяло сопротивлялся, но Инна, перепуганная перспективой объяснения с мужем, в этот момент была способна в одиночку справиться с дюжиной боксеров-тяжеловесов. Затолкав пасынка в наименее людный уголок холла, Инна усадила его на кожаный диванчик.
– Дай сигарету, – нервно попросила она.
Егор пошарил в карманах и сунул ей пачку, в которой болталась последняя, и недорогую зажигалку. Ее попытки прикурить ни к чему не привели – в зажигалке кончился газ. Несколько раз нервно нажав на кресало, Инна бросила эту затею и вытряхнула на диван содержимое сумочки. Найдя свою зажигалку, Инна жадно закурила, выдыхая дым, как паровоз-истерик. Молчание затягивалось.
– Ну, да, – устало сказала она. – У меня роман с Женькой. Мы редко видимся. У него жена, у меня – Боталов. Он собирается разводиться, я же все смелости никак не наберусь. У Женьки сын, у нас с Сашей дочь. Боталов меня никогда не отпустит…
– И что? – холодно спросил Егор. – Мне для чего эти откровения? Ты, между прочим, моего отца обманываешь. Как прикажешь реагировать?
– Егор… Понимаешь, все куда сложнее, чем ты думаешь. Твой отец далеко не святой человек. Я бы сказала даже – совсем не святой. И моя жизнь с ним – каторга, тюрьма, из которой не выбраться. Пока ты не ощутил этого на себе, пока тебе все кажется сказкой. Но рано или поздно ты со мной согласишься и все поймешь!