До поворота дороги к складским помещениям все было чисто – ни аномалий, ни подозрительных участков не встретилось. Длинные, похожие на исполинские белые сараи здания на вид почти не пострадали – внутри, видимо, не было термических и мощных гравитационных аномалий. Немного дрожал и волновался воздух возле опрокинутой кары, вывалившейся из ворот склада, похоже, каких-то пищевых продуктов, и легкий теплый ветерок, временами задувающий со стороны помещения, был насыщен тяжелой, кисловато-терпкой вонью из вздутых и полопавшихся коробок сока. В черной глубине склада чудилось какое-то движение, и мне иногда казалось, что в монотонном посвистывании ветерка слышны поскрипывания и шорохи. Проходя мимо, я присмотрелся внимательнее – движение действительно было: сквозняк шевелил и раскачивал грязные ленты полиэтиленовой пленки на покосившихся стеллажах, с оплывших коробок на черный пол шлепались время от времени тяжелые капли жидкости. На дороге, у ворот склада, навсегда остановились две столкнувшиеся фуры, прицеп одной из них перевернулся, рассыпав сотни жестяных банок с тушенкой. Консервы вздулись и большей частью полопались, оставив на асфальте темные разводы и какие-то грязные пленки, тихо хрустевшие под ботинком. Останков водителей я не заметил – оставалось только надеяться на то, что люди вовремя отреагировали на признаки надвигающейся опасности и успели спастись. Впрочем, серьезно на это рассчитывать не приходилось – здесь все произошло слишком внезапно, хорошо, что был выходной и большая часть людей не выходила на работу. Я внимательно осматривал дорогу, машины, каждый куст, но никаких признаков Скачка или Черепа пока видно не было. Проверив маршрут и накидав на дороге очередную вешку – приметную горку камешков, – обогнул столкнувшиеся фуры и обнаружил небольшое кострище у обочины. Рядом, уже покрытые слоем грязи и заметно сопревшие, валялись окурки, пустая банка из-под тушенки, вскрытая ножом, и два деревянных ящика, которые, без сомнения, играли роль сидений. По количеству окурков и ржавых гвоздей в плотной золе я решил, что сталкеры сидели у костра достаточно долго, возможно, даже всю ночь, забирая на топливо ящики из второй фуры и доски разбитого прицепа. В пользу этого предположения говорило и то, что на земле у фуры лежали горки колотой и целой кафельной плитки, но не было видно остатков тары. Были вы здесь, ребята, точно были, но почему так долго сидели? Ночь? С трудом верится – в этом случае лучше запереться в кабине той же фуры и тихонько сидеть до рассвета, не шевелясь и по возможности не шурша одеждой. Ночь в этих местах время особенное. Или совсем дурные были Скачок и Череп, чтобы по темноте у костра сидеть, или просто пережидали что-то.