Я подняла голову. Лица обоих были белыми, как полотно. Еще никогда я не видела их такими. Они бережно помогли мне подняться, держа под руки. Габор походил на смерть. Генерал постанывал, в его слегка раскосых глазах застыл ужас.
— Боже милостивый, Минка! Чтобы это было в последний раз! Так напугать нас!
— С тобой… с вами все в порядке? — в голосе Габора была слышна паника. — Нашатырю! Быстро!
Я безмолвно покачала головой, говорить я не могла. Ни жива ни мертва, я стояла в окружении двух мужчин. У меня тряслись колени.
— Вам не трудно дышать? — спросил Зольтан фон Бороши.
— Мерси… могу… мне уже лучше… — прошептала я едва слышно.
— Где-нибудь болит? — спросил он немного погодя.
— Нет-нет. Ничего не болит, — мужественно ответила я, хотя никогда еще корсет не давил на меня с такой страшной силой. Мне казалось, что я была на волосок от смерти.
— Если вам дурно — я имею в виду желудок, — то это плохой признак, — сказал генерал, — как вы себя чувствуете?
— Не знаю…
Генерал извлек мой черный веер, раскрыл его и трогательно стал обмахивать меня.
— Так лучше? — спросил он. — Вы можете идти?
Он сделал осторожный шаг вперед, я следовала за ним, опираясь на его руку и руку Габора. Некоторое время мы молча шагали взад и вперед.
— Опасность миновала, — сказала я, когда перестали дрожать колени. — Мне совсем неплохо. Я просто испугалась.
Генерал возвратил мне веер.
— Ну как, заканчиваем с прыжками?
— Истинный наездник никогда не остановится на полпути — молниеносно парировала я.
— Хотите повторить прыжок? — удивленно спросил Габор.
— Браво! Конечно, она хочет, Габор. Ты что, оглох? Подействовала моя тактика, наша душенька помнит мои уроки. Она будет такой же наездницей, как императрица, которая перелетает все барьеры, как бабочка. Браво, Минка! — Он встал передо мной на колено, взял мою ногу и легко посадил меня на лошадь. — Еще раз все сначала. Семьдесят сантиметров — это совсем немного. Надо собрать все силы и доказать Аде, что ты хозяйка. Смелее — через преграды. А потом сразу дать ей сахару, погладить умницу. Она не хочет причинять тебе зла.
На этот раз прыжок удался на славу.
— Отлично! — пробасил генерал и послал мне воздушный поцелуй.
А Габор, который шел рядом со мной, взял Аду под уздцы и нежно погладил ее, словно держал в объятиях не лошадь, а меня.
— Представляю себе, — крикнул он довольно громко, — как вдова главного зодчего на юбилее императора разбегается перед полуметровым барьером, а потом выходит наша барышня и одним махом преодолевает барьер в метр двадцать… вот тут и конец Косанику. Лопнет от злости.