Испанский генерал, щелкнув шпорами, склоняется в почтительном поклоне:
— Испания приветствует вас, мой фюрер! — говорит он.
Подходит турок, тоже военный:
— Президент господин Исмет Иненю поручил передать вам его искреннее восхищение победами вашего оружия!
Японский военный:
— Сегодня Япония празднует вашу победу, мой фюрер.
Кардинал обращается с приветствием к Гитлеру:
— Святой престол передает свое благословение немецким героям Москвы… — Гитлер самодовольно отвечает коротким кивком головы. Кардинал продолжает: — Святой престол давно связал свою судьбу с вашей, дорогой фюрер!
Судя по лицу кардинала, он затеял длинную речь, но Гитлер, не любящий никого слушать, кроме самого себя, перебивает:
— Дорогой Арсениго, я жду папской энциклики против большевизма. Вообще, я с большим удовольствием приветствовал бы на престоле святого Петра именно вас. Вы истинный наци, Арсениго. Вам бы носить не рясу, а форму штурмовика. — И, обращаясь к присутствующим, Гитлер торжественно изрекает: — Господа, Москва у ног Германии. Ворота в Россию распахнуты настежь. Я перевожу часы истории на столетие вперед. С коммунизмом будет раз и навсегда покончено. Наградой за победу будут германские границы до Урала, хлеб и уголь Украины, нефть Кавказа, русские, украинские и белорусские рабы… Вот они!
Гитлер распахивает окно и видно, как мимо рейхсканцелярии, под конвоем наглых эсэсовцев проходят русские пленные. Оборванные, избитые, крайне изнуренные, идут они, связанные друг с другом. Когда один из них падает, другие, не смея остановиться, должны тащить его за собой.
В группе, в первых рядах, идет Наташа Румянцева. Это не та прелестная, тонкая, изящная девушка, которую мы знали до войны, а другая, ожесточенная, огрубевшая, постаревшая.
— Должно быть, это рейхстаг. Вот оно фашистское знамя, — говорит Наташа.
Массивные здания, войска, самодовольная толпа — все вместе создает картину необычайной, помпезной торжественности.
С ненавистью разглядывая вражескую столицу, проходят, шатаясь, советские пленные.
— Радуются, сволочи! Празднуют!.. Москву, говорят, взяли… — произносит девушка, идущая рядом с Наташей.
— Неправда это! Не может этого быть! — шепчет Наташа.
Гитлер отворачивается от окна со словами:
— Эти рабы получат крепких немецких хозяев. Однако пора, господа, от комплиментов переходить к деловой помощи.
Турок щелкает шпорами:
— Я жду решения Анкары не позже завтрашнего дня.
Испанец щелкает шпорами:
— Я жду исторических директив генерала Франко сегодня вечером…
Гитлер выходит в приемную. Дежурные вытягиваются перед ним.