— С наградой. С премией. С приказом министра. С заслуженной славой новатора механизации. Приказ-то ты читал?.. На-ка, — и, быстро подойдя к столу, Кравцов берет какую-то бумагу и подает Сидору Трофимовичу.
Тот, надев очки, медленно читает про себя приказ.
Тикают большие настенные часы.
— Так… Спасибо… — говорит, наконец, Горовой, снимает очки и платком вытирает глаза.
— Ну вот! — удовлетворенно говорит Кравцов. — Главное — то приятно, что заслуженно. Ты, действительно, первый внедрил комбайн. А помнишь, — засмеялся он, — как здесь, на бюро, ты было уперся маленько… Мне, мол, лишней славы не надо, свою некуда девать.
— Все помню! — негромко отвечает старик.
— Ну вот! А слава опять к тебе… не отвертишься… Хорошая слава! — Он встает, смотрит на часы. — Ты с делом ко мне или так, мимоходом?
— С делом, Алексей Федорович!
— Ну, слушаю тебя…
Сидор Трофимович встает, набирает воздух в легкие, словно собирается нырнуть под воду, и выпаливает:
— Прошу освободить меня… от заведывания шахтой…
— Что?!
Кравцов от удивления даже замер на месте.
— Прошу освободить, — тихо повторил Горовой.
Кравцов подошел к нему и взглянул в лицо.
— Ты что… заболел? — участливо спросил он.
— Есть немного… Возраст… Но не в этом дело.
— А в чем же?!
— Не могу… Не годен я…
Кравцов медленно прошелся по кабинету и вдруг остановился перед стариком.
— Ты что, хитришь со мной или шутишь? — строго спросил он. — Или хныкать на старости лет вздумал? Ты руководитель большого дела, ты…
— Я уже… не руководитель, — не подымая глаз, тихо признается Сидор Трофимович.
— А это, — хватает Кравцов с дивана забытый Горовым приказ министра, — это… про кого?
— Не про меня…
— Да ты же хозяин передовой шахты?! Или нет?
— Нет. Был я. А теперь… теперь и хозяин, и душа шахты — главный инженер Андреев. Его и прошу назначить вместо меня.
Кравцов опять близко подходит к нему.
— А вы что, — тихо спрашивает он, — поссорились с Андреевым?
— Бог с тобой, Алексей Федорович!
— Так в чем же дело?
— Скажу.
И, тяжело опершись обеими руками о стол, он начинает:
— Я, Алексей Федорович, человек честный. И люди в Донбассе меня знают. Был я простой забойщик, тебе моя жизнь известна… Двинула меня вверх партия, я ей за это низко кланяюсь. Моя партия. Я ей верно служил. Ты и это знаешь.
— Знаю, старина, знаю… Ну?..
— Поставила партия меня, простого забойщика, управлять шахтой ровно двадцать лет тому назад… Я управлял… Как мог, со всею душою…
— И хорошо управлял!
— Не спорю. Старался. Образование я, конечно, не получил. Но шахту знал. Еще бы мне ее не знать! — усмехнулся он. — Знал. И был на месте. И все эти ордена и медали, — гордо поднял он голову, — я получил не зря. Не стыдно.