— Может, сбросим эти чертовы бомбы? Осторожно поинтересовался штурман, выражая общее мнение экипажа.
— Непременно сбросим. Но не сейчас. "Обрадовал" его Гриссом. Кстати, а куда мы летим?
— Сэр, вы же приказали, "уходим к чертовой матери". Вот я и повел машину обратно к Дании, курс двести семьдесят. Оправдывался Пит.
— А что у нас сейчас на юге, Польша? Штурман, найди какую-нибудь цель там, не очень далеко от побережья. Скинем бомбы и пойдем в Данию. Приказал Гриссом.
— Из целей только города, Лемборг или Слупск, на Гдыню мы уже должны ложится на обратный курс. Есть еще Колобжег и Кошалин, но они отстоят дальше на юго-запад. Доложил штурман.
— Вдобавок Колобжег прикрыт ЗРК. Добавил оператор навигационной РЛС, по совместительству исполняющий на В-52G обязанности бомбардира.
— Нет, нам сейчас в нашем состоянии не нужен ЗРК. Тогда Слупск. Скомандовал Гриссом.
— Курс сто девяносто, дистанция сорок две мили. Доложил штурман.
— Принял. Сказал Гриссом, осторожно вводя машину в левый пологий вираж. Окончательно решив судьбу семидесяти тысяч населения польского поморского города Слупск, известного до сих пор среди поляков только своими летними ярмарками Грифитов, музеем Виткевича и музыкальными фестивалями пианистов. Но капитана Гриссома волновали другие проблемы. Машину начало слегка трясти.
— На развороте снова начали отлетать куски обшивки от киля. Словно читая его мысли, доложил стрелок-оператор.
— Так, готовим к сбросу все четыре бомбы одновременно. Решил Гриссом.
— Есть большая вероятность, что штатно взорвется только одна. Остальные могут быть повреждены взрывом первой. С сомнением сказал оператор навигационной РЛС.
— А что ты предлагаешь, лететь над Польшей, скидывая их постепенно? А наш самолет не будет поврежден сразу после того, как мы подорвем мегатонну над этим первым польским городишкой? Это сейчас на нас никто не обращает внимания, что вообще просто чудо! Взорвался Пит.
— Прекратить истерику. Ровным голосом приказал Гриссом.
— Бросаем все четыре, это приказ. И ставь на наземный подрыв, в нашем состоянии каждая лишняя секунда очень нужна. Пит, берись за штурвал, будем вести вдвоем. Самолет управляется с каждой минутой все тяжелее.
Дежурные операторы радиолокационных станций контроля воздушного пространства над Поморьем ПВО Польши и двести тридцать девятой истребительной Барановичской Краснознаменной авиационной дивизии, дислоцированной в Колобжеге, не обратили внимания на одиночную отметку, ползущую с востока на запад со скоростью всего шестьсот километров в час. Не удивительно, потому что в эти минуты все их внимание было обращено на запад. Шесть из пятнадцати новейших истребителей-бомбардировщиков F-105 "Тандерчиф" из тридцать второй тактической истребительной эскадрильи USAF смогли на малой высоте проскочить необнаруженными над ГДР и сейчас резко набирали высоту для бомбометания с кабрирования. Одновременно с этим на экранах РЛС стали появляться заходящие со стороны моря в атаку на прибрежные объекты английские бомбардировщики "Канберра" девятой и двенадцатой эскадрилий первой авиагруппы, сделавшие крюк над Данией. Они, летевшие над самыми волнами, тоже были замечены поздно, когда начали набор высоты для сброса бомб. Масла в огонь добавили пяток ядерных взрывов над территорией ГДР — не все американские тактические самолеты-носители атомного оружия, имели в своих планшетах цели именно в Польше. Вся эта неразбериха дополнялась многочисленными воздушными боями над ГДР, происходившими на всех высотах. От малых, где сцепились друг с другом советские, польские, британские, канадские, голландские, бельгийские, датские и немецкие (с обеих сторон) истребители, до стратосферы, где советские перехватчики ПВО отчаянно заходили раз за разом в атаку на стратегов USAF, остервенело рвущихся к своим целям. В эфире стоял сплошной гвалт, редкие команды тонули в шквале ругани на семи языках.