Артур Ремлингер сказал, что поначалу жил в моей хижине, — и действительно, содержимое немалого числа коробок имело к нему непосредственное отношение. Многое из того, что укрывал их размякший, отдающий затхлым запашком картон, было непосредственно связано с увиденным мною в его квартирке. В одной коробке с карандашной пометкой «АР» я обнаружил обвязанные бумажной бечевкой стопки тоненьких книжек и журналов 40-х с потрескавшимися, пожелтевшими обложками. Один журнал назывался «Вольнодумцы», другой — «Решающий фактор». Были здесь и две виденные мной в его квартире книги — «Невольные попутчики» и «Мир как предмет анализа». Что они собой представляли и чему были посвящены, я никакого понятия не имел. Наугад вытянув из связки номер «Вольнодумцев», я обнаружил на его обложке извещение о статье «А. Р. Ремлингера», которая называлась «Анархо-синдикализм. Льготы и привилегии». Я прочитал ее первую страницу. Речь там шла о чем-то, именовавшемся «уроком шляпников Данбери» и «протестантской трудовой этикой», и о том, почему рабочие не «максимизируют их индивидуальную свободу», — причины этого разъяснялись в подробностях. Последняя страница журнала уведомляла читателя, что А. Р. Ремлингер — «молодой, родившийся на Среднем Западе студент Гарварда», который решил поставить свое «позолоченное образование» на службу борьбе за всеобщность прав человека. Вполне может быть, что и другие журналы содержали статьи Артура Ремлингера, но в них я заглядывать не стал.
В других коробках с инициалами «АР» я обнаружил полисы страхования жизни, пачки погашенных чеков, водительские права, выданные в Саскачеване женщине по имени Эстер Магнуссон, пучки скрепленных круглой резинкой желтых карандашных огрызков, стопки старых брошюр и среди прочих — посвященную военному займу, сильно попорченную мышами брошюру «Млечный путь Британии». Одни из них относились к «Доктрине социальной реформы», другие к непонятным «Королевским Тамплиерам Трезвости». Были здесь членские книжечки «Клубов домохозяек», информационные листки, озаглавленные «Пшеница и женщины», было «Руководство хлебороба». Один буклет оказался посвященным «Канадской лиге», в нем говорилось, что на плечи иностранных иммигрантов взвалено непомерное бремя и что возвращающимся с фронта солдатам должно принадлежать «право первого выбора наилучшей работы». Между его страницами оказалась вложенной черно-белая газетная фотография с изображением горящего креста и стоящих лицом к нему людей в белых балахонах и капюшонах с прорезями для глаз. Под картинкой было написано уже успевшими выцвести чернилами: «Мус-Джо 1927».