– Есть у меня другой список, – вздохнул на надоедливого БелоБородова распорядитель. – Но он лично Инфантом Маневичем составлен, так что я не думаю… – он еще раз оглядел нас, всех троих, и в его взгляде не читалось уважения, – …что вы там присутствуете.
При словах «лично Инфантом Маневичем» мы все подтянулись ближе и обступили мальчугана плотным кольцом.
– Проверьте, проверьте, – посоветовала Жека, потирая свои колкие кулачки.
– Как, вы сказали, вас зовут? Белошеев? – обратился мальчуган к Илюхе.
Илюха посмотрел на меня, вздохнул тяжело, но сдержался. Он вообще умело владел собой и запросто ухитрялся сдерживаться в разнообразных, порой экстремальных жизненных ситуациях. Во всяком случае, передо мной он не раз этим хвастался, рассказывая.
– Просто посмотрите на Бело, – посоветовал он уравновешенным голосом.
Карандашик в пальчиках снова засуетился, но теперь уже по коротенькому листу, и тут же повис в воздухе.
– Да присутствует, Бело-бо-ро-давков, – попытался прочитать неразборчивый Инфантов почерк юный администратор. – Тут еще два имени. Весь список всего на три позиции.
– Ты сейчас в четвертой позиции окажешься, бюрократ, – пообещала Жека, не скрывая угрозы.
– Это она балетные позиции имеет в виду, – предпочел я сгладить за Жекой. – Вы балетом, кстати, не занимались?
– Занимался, – сразу обрадовался юноша, узнавая в нас не только почетных гостей фестиваля, но и знатоков не менее элитарного искусства. – Я и в пятую позицию могу встать, и в шестую. И вообще в любую, – начало тут же хвастаться молодое дарование.
– Конечно, – сказал я с пониманием.
– Оно и заметно, – процедила рядом Жека.
– Бывает, – вздохнул Илюха, который хоть и сам был не чужд разнообразия, но не до такой же степени!
– Так мы пройдем внутрь? – увел я всех от двусмысленной темы. – А то первое отделение, похоже, началось.
– Да, да, конечно, – засуетился неудавшийся премьер, элегантным прыжочком отскакивая в сторону. – Милости просим, гости Инфанта Маневича нам особенно дороги. Более того, они оказывают честь нашему вечеру.
Мы снова посмотрели друг на друга, развели руками, ничего не понимая.
– Какой вечер? – снова закачала головой Жека. – День же еще!
– Я только для вас пиджаки принесу. – Выкормыш Петипа окинул меня и Илюху взглядом. Теперь уже если не откровенно оценивающим, то заинтересованным.
– Не надо, не утруждайтесь пиджаками, – ответил снисходительно Илюха и отстранил грациозное балетное создание в сторону. Тот даже не попытался сопротивляться, а сразу встал в позицию. Возможно, что и в четвертую.
Мы вошли в квартиру. Еще в коридоре стало понятно, что всех Инфантовых коммунальных жиличек срочно эвакуировали. А было их – всего две старушенции, укрывавших своей теплой заботой безалаберного в хозяйстве Инфанта и даже нас, поздних порой гостей, встречавших приветливо, как родных.