В течение многих лет я, когда наступал срок присуждения премии, следил за всем происходящим, мне было интересно, кто ее получит. Однако со временем я забыл даже, когда, собственно, наступает ее «сезон». И потому, когда кто-то позвонил мне в половине четвертого не то в четыре ночи, у меня даже мысли не было о том, что это может означать.
— Профессор Фейнман?
— Послушайте! Зачем вы беспокоите меня в такое время?
— Я полагал, вам будет приятно узнать, что вы получили Нобелевскую премию.
— Да, конечно, но я сплю, понимаете? Позвоните лучше утром, — и я положил трубку.
Жена спросила:
— Кто это?
— Не знаю, говорит, будто я Нобелевскую премию получил.
— Да брось ты, Ричард, кто все-таки звонил?
Я часто пробовал разыграть жену, однако она настолько умна, что одурачить ее мне не удавалось ни разу, а вот теперь она все же опростоволосилась.
Телефон зазвонил снова:
— Профессор Фейнман, вы знаете, что…
(Я, полным разочарования тоном):
— Знаю.
И тут я задумался: «Как бы мне выкрутиться из этой истории? Нужны мне эти звонки!». Ну и, первым делом, снял с телефона трубку, потому что трезвонил он, не переставая. Затем попытался заснуть, однако выяснилось, что это уже невозможно.
Спустился я в мой кабинет, начал прикидывать: Что мне теперь делать? Может, не принимать премию? И что тогда произойдет? Не исключено, что не принять ее невозможно.
Я вернул трубку на место и телефон тут же затренькал снова. Звонил сотрудник журнала «Тайм». Я сказал ему: «Знаете, я попал в затруднительное положение, так что давайте поговорим конфиденциально. Я не понимаю, как мне избавиться от этой шумихи. Существует ли какая-нибудь возможность отказаться от премии?».
Он ответил: «Боюсь, сэр, что сделать это можно, лишь подняв еще больший шум». В общем-то, вещь очевидная. Мы проговорили довольно долго, минут пятнадцать-двадцать, и надо сказать, что «Тайм» о нашем разговоре ни словом потом не обмолвился.
Я от души поблагодарил его, повесил трубку. Телефон тут же зазвонил снова: кто-то из газеты.
— Да, вы можете приехать ко мне домой. Да, все верно. Да, да, да…
Спустя какое-то время позвонил шведский консул. Он вознамерился устроить в Лос-Анджелесе торжественный прием.
Что ж, поскольку я уже решил принять премию, нужно было пройти и через это.
Консул сказал: «Составьте список тех, кого вы хотите пригласить, а мы составим список наших приглашенных. Потом я подъеду к вам на работу, мы сравним списки, посмотрим, нет ли в них дубликатов, и разошлем приглашения…».
Ладно, список я составил. Из восьми человек: сосед, живший через улицу от меня, мой друг художник Зортиан и тому подобные люди.