— Ты что, полагаешь, что полицейские купятся на такое самоубийство? Не такие уж они идиоты! — сказала Фиона, пытаясь скрыть дрожь в голосе.
— Разумеется, купятся. У них в этом городе столько нераскрытых убийств, что они готовы съесть все что угодно, лишь бы не обзаводиться еще одним гиблым делом.
Когда они уже выходили из здания, Писсаро заметил:
— Даже если ты ищейка, теперь это уже не имеет никакого значения. Ты ведь стала соучастницей в убийстве.
Круглые груди Юдит были мягки на ощупь, соски стояли торчком. Она закинула ногу на бедро Алехандро и покусывала ему плечо, причем довольно болезненно, тогда как его пальцы прокладывали себе дорогу в густых зарослях ее срамных волос.
— Ну что, я оказалась не хуже твоей Фионы? — спросила она, заглядывая ему в глаза.
— Какое может быть сравнение! Ты женщина, а она малолетнее дитя.
Она перехватила его руку своей и направила его палец себе во влагалище. Она застонала от наслаждения и широко раскинула ноги.
Они еще раз потрахались, потом, улегшись на спину, уставились в потолок, каждый — в свою отдельную точку на нем. Переведя взгляд на загорелое, практически бронзовое, тело Юдит и на золотой медальон с изображением Клеопатры у нее на шее, Алехандро спросил:
— А что связывает тебя с Гектором?
— У нас связь, но, по взаимному уговору, она не носит эксклюзивного характера.
Перекатившись на живот и приподнявшись на локтях, она предприняла попытку отвлечь его от нежелательной темы. На ее взгляд, исповедоваться надлежало самому Алехандро.
Твердо выдерживая ее пристальный взгляд, Алехандро пустился по знакомой дороге повествования о своем фиктивном прошлом и настоящем. Завершил он рассказ уже и впрямь подлинной историей о том, как устроился на работу в «Энвироман».
— Ну а что насчет тебя? — произнес он в конце концов.
Она рассказала ему о том, что была единственным ребенком в семье, и о том, как был разочарован ее отец, когда она отказалась войти в фамильный бизнес.
— Но мне хотелось всего добиться самой.
— А как ты познакомилась с Гектором?
— Мы встретились в Боливии много лет назад.
— А с Чи-Чи?
— А с ним здесь, в Нью-Йорке, года три назад, — столь же спокойным голосом солгала она.
— А интересно, как это ему пришло в голову такое название — «Золотая Клеопатра»?
Юдит изогнула бровь, удивленная неожиданным вопросом.
— А я-то думала, тебе об этом известно. Согласно вашему же, племени тараскан, мифу, Клеопатра бежала из Египта и прибыла на остров Икстапа.
— Я еще ребенком слышал это предание, но, конечно, никогда не мог в это поверить.
Она поднялась из постели и принялась собирать разбросанную по всему полу одежду. Прошла в ванную и заперлась там. Услышав, что она пустила душ, Алехандро тоже поднялся, нашел плавки и надел их.