Одинокий Демон. Говорящий со зверями (Кощиенко) - страница 62

   Эмоции вокруг костра - наверное, как от разрыва гранаты. Открытые рты, круглые глаза.

   - В чём... помочь? - обалдело спрашивает Кира, от неожиданности, видно не понимая, что "морозит" глупость.

   - Подержать. Чтобы не кусалась!

   - Ах ты, скотина! - закричала, вспыхнувшая лицом, как маков цвет, Ри, вскакивая на ноги и выхватывая из ножен шотан, - да я тебе сейчас всё лишнее поотрезаю! Животное!

   Ба-а... Какая восхитительная ненависть! Чистая, ничем не замутненная ненависть!

   - Ри! Отставить! - рявкнула на неё, похоже собравшаяся с мозгами Кира, - господин Аальст! Ну, знаете! Это, уже ни в какие ворота не лезет! Предложить... такую.... гнусность! В ответ на протянутую руку помощи и дружбы! Это кем же нужно быть...

   Кира осеклась и замолкла, часто дыша от возмущения.

   - Не надо со мною дружить, - глядя ей в глаза, с угрозой в голосе негромко произнёс я, - не надо. И любить меня, - не надо! Тогда всем будет хорошо, и все останутся живы...

   - То есть, вам не нужна наша помощь? - после секундной паузы спросила Кира и глаза её при этом как-то странно блеснули в свете костра.

   - Абсолютно, - отрицательно покачал я головою.

   Кира мне ничего не сказала и молча, отведя взор, уставилась в стреляющий искрами костёр. У огня, с закипающим над ним котелком, установилось гнетущее молчание.

   - Если хочешь, можешь надругаться надо мной, - неожиданно произнесла сидящая рядом со мною Дана. И положила мне на бедро свою узкую ладонь жестом, полным доверия и дружелюбия, - я кусаться не буду!

   А вот к такому развитию событий я был не готов! Никак!

   - Тебя - то за что? - честно говоря, растерявшись, спросил я.

   - Ну, - ты же этого хочешь? А я, - должна тебе жизнь. Я согласна хоть так, но вернуть тебе часть долга...

   - Если ты намереваешься таким образом воздействовать на мою совесть, и взглядом со стороны, дать попробовать понять, что я не прав, - произнёс я, аккуратно убирая её ладонь со своей ноги, - то совершенно напрасно. Совесть, как таковая, - у меня отсутствует. И всё, что мною делается - делается под влиянием сиюминутных желаний и порывов в качестве развлечения. Поэтому, будет лучше, если ко мне никто не будет лезть... Дабы, не было потом трагедий и разочарований...

   Дана внимательно смотрела на меня своими няшными глазами, ничего не говоря.

   - А если тебе хочется рассчитаться, - продолжил я, обращаясь к ней, - то это очень просто. Сделай большие глаза, похлопай ими и скажи - ня!

   - Как? - не поняла она.

   Я показал, как нужно делать глаза.

   - Ну?

   - Ня! - сказала Дана.