– Я больше не буду, мамочка! – заверила Дженни на следующее утро за завтраком. – Я больше никогда не буду прогуливать уроки!
– Речь не об этом, – вздохнула мама. – Конечно, прогуливать нельзя, но… но это не самое ужасное. Бог ты мой, это далеко не самое ужасное, – с тяжелым сердцем повторила Дорис.
Она посмотрела на дочку:
– Этот мужчина, который якобы хотел предоставить свой дом для праздника, ты знаешь, чего он хотел от тебя на самом деле?!
– Чего?
– Он хотел убить тебя.
Дженни едва не выронила из рук чашку с какао.
– Убить? Почему?
– Ты еще маленькая, и тебе не понять всего… Вот что я тебе скажу. Есть такие мужчины. Они убивают маленьких девочек, иногда и маленьких мальчиков. Это доставляет им удовольствие. Это больные, сумасшедшие люди! Как не попасться к ним в лапы? Надо держаться от чужих подальше. Никогда, ни за что нельзя садиться в машину к незнакомым людям! И совершенно неважно, что они там тебе обещают. Нельзя их слушать! Ни при каких обстоятельствах! Разве я не говорила тебе раньше, что этого делать нельзя?
– Говорила… – тихо протянула Дженни. Да, мама когда-то запрещала ей разговаривать с незнакомцами, но она совершенно забыла об этом. – Но ведь он был такой добрый, мама! – прибавила она. – На самом деле, мамочка, очень добрый!
– Правильно! – возбужденно подхватила Дорис. – Как же им иначе заманивать детей? Грубостью и злобой? Конечно же, эти сволочи прикидываются добренькими и обещают детям с три короба! Сначала тебе посулят золотые горы, а потом ты окажешься где-нибудь в грязном подвале, и с тобой начнут вытворять такое…
Дженни внимательно смотрела на нее.
– Что именно, мама?
– Страшные вещи! Они терзают тебя, делают тебе очень больно, мучают и истязают, а ты плачешь и зовешь мамочку, но они только смеются при этом. И в конце концов тебя убивают. Чтобы ты никому не рассказала, что с тобой сделали. И все это только потому, что ты была такой легкомысленной дурочкой и поверила пустым обещаниям!
Эти слова не укладывались у Дженни в голове. Добрый дяденька из магазина собирался ее убить?! Мама так уверена в этом, и Стелла, и все остальные люди в полиции. Может быть, так и оно есть? Неужели? На ее глазах снова выступили слезы.
– Я больше не буду, мамочка, – всхлипывала она. – Я ни с кем не соглашусь пойти, если кто-нибудь мне предложит…
Руки Дорис легонько дрожали. Она закурила.
– Сходим завтра с тобой на похороны, ладно? – прищурилась она. – Завтра с утра.
– С утра? А как же школа? Опять не ходить?
– Не ходи. И я тоже не пойду на работу. Вместо этого пойдем на кладбище.