не смог бы тогда с ними поспорить, я просто решил не работать в российских средствах массовой информации, и все.
Но после выборов президента этот штаб был сохранен. И вот отсюда начинается отсчет системного разрушения, системного политического тупика, к которому нас привели через четыре года снова, когда снова нет кандидатов, когда снова абсолютно голый «политический Олимп», когда у нас нет выбора, по существу, и когда власть назначает сама себя. Эта система была и при Чубайсе, который тогда стал главой администрации. Он собирал по субботам всех лидеров новостных программ и решал, что делать, и как освещать, и что планируется, и если, когда запланируется и произойдет с Ельциным, то как это освещать, какие акценты расставить, каким каналам взять на себя что: Первый канал более массовый, он должен взять на себя такие, такие, такие задачи, НТВ — менее массовый и должен что-то, РТР должен что-то такое поддакивать Первому каналу, как менее популярный, и т. д. Это все раздавалось, разводилось и очень серьезно. По ходу недели это еще все поправлялось. Также Юмашев проводил это по субботам. Ну, вот Волошин уже по средам. И теперь они по средам заседают.
Штаб поддержки Ельцина против коммунистов был по самоопределению «нашим общим демократическим делом». Потом он стал для участников этого штаба просто «нашим общим делом». А в конце он стал для них «Cosa nostra» и служил уже для политических махинаций. Коррупция в телекомпаниях была представлена на этот период практически только в государственных каналах.
Везде, где власть над каналами была отдана частному бизнесу и где бизнес-группы реально осуществляли контроль над каналами, торговля сюжетами, подрабатывание путем пропихивания коммерческой информации под видом новостей исчезли. Журналисты, которые пробовали заниматься коррупционными сюжетами нелегально (и тайно от руководства) изгонялись безжалостно даже при одном лишь подозрении. Направленность и политика информационного вещания впервые после прихода на телеканалы крупных бизнес-групп были лишены хаотического плюрализма взяточничества. Впрочем, общество не было обрадовано. Даже наоборот, поскольку каналы стали довольно явно и последовательно защищать интересы собственных групп в их отношениях с другими группами.
Эти процессы были названы впоследствии информационными войнами. Я бы назвал их информационным распятием. Поскольку противники медиаимперий Гусинского или Березовского не имели ни малейших шансов на победу в те месяцы, когда две эти империи действовали сообща. А они часто действовали сообща.