Влюбиться в Джека было так просто, что, на мой взгляд, полюбить Уильяма я тоже должна была без особых усилий. Я, конечно, не думала, что мальчик будет от меня в восторге. И понимала, что придется покорять его сердце медленно: неделями, месяцами, даже годами. Но мечтала, что однажды сила моей любви пробьет брешь в обороне, заставив Уильяма забыть о подозрениях и обиде. Он научится дорожить мной и поймет, что моя любовь проникла в его жизнь и душу. В конце концов, Уильям еще мал, ему всего три года. Я не заменю ему мать, но он может считать меня любимой тетей, верным другом. И станет моим приятелем, сообщником, моим почти настоящим ребенком. Я люблю детей и всегда любила. Будучи подростком, я охотно сидела с малышами и общалась с ними в летнем лагере. И вот наконец появился ребенок, которому моя преданность принадлежала по праву. Сын моего возлюбленного. Разве можно его не любить?
Заметив меня, Джек снял Уильяма с плеч. Он так волновался, что голос у него сдал.
— Смотри, Уилл. Это Эмилия.
Если бы Уильям бросился наземь и закатил истерику, проще было бы все уладить. Если бы он нахмурился, повернулся спиной или даже ударил меня, я бы понимающе подмигнула Джеку и первой вошла в зоопарк. Если бы он разрыдался и начал проситься к маме, я бы сочувственно погладила Джека по плечу и отправила их домой.
Вместо этого Уильям протянул мне пухлую ладошку.
— Приятно познакомиться, — сказал он.
Я неловко улыбнулась и ответила на пожатие. Пальцы у мальчика были холодные и слегка влажные, ногти не обкусаны, а аккуратно подстрижены.
— Взаимно, — улыбнулась я. — Я кое-что тебе принесла.
Уилл извлек из протянутого ему пакета плюшевого динозавра. Джек говорил, что сын просто помешан на динозаврах и что его любимое место — Музей естественной истории.
Трехлетний мальчуган рассматривал игрушку, держа ее на расстоянии вытянутой руки.
— У тероподов должно быть три пальца на ногах, — пробормотал он.
Я взглянула на улыбающегося плюшевого динозавра с крошечными передними лапами. Зеленого, в синий горошек.
— Боюсь, он не слишком реалистичен.
— Ничего страшного. Спасибо. — Уильям протянул динозавра отцу.
Джек сунул его под мышку и виновато улыбнулся.
Сейчас, наверное, самое время многозначительно подмигнуть, но почему-то у меня недостало сил.
— Уже половина одиннадцатого, — подал голос Джек. — Мы ведь не хотим пропустить кормление пингвинов.
И он первым вошел в ворота.
Когда я с Уильямом, поймать такси на Девяносто второй улице просто невозможно. Я не сталкиваюсь с такой проблемой, когда еду на лекцию или когда время от времени отвожу Уильяма в детский сад, поэтому точно знаю, что вовсе не улица мешает таксистам останавливаться. Все дело в проклятой детской подушке. Таксист прекрасно знает: у меня уйдет несколько минут на то, чтобы устроить ее на сиденье, посадить сопротивляющегося ребенка и разобрать всю конструкцию по прибытии. Похоже, нужно стоять с табличкой «Обещаю заплатить за все». Или же «Послушайте, мне это нравится не больше, чем вам, но на этом настаивает мать Уильяма, и я клянусь заплатить лишние пять баксов, только, пожалуйста, остановитесь и заберите нас отсюда, ради Бога».