“СК-19” — командир Мичман.
“СК-17” — командир Мичман Садовинский.
“СК-1” — командир Лейтенант Степанов.
“СК-4” — командир Лейтенант Давыдов и Мичман Виленчиц.
“ Цель разведки заключалась в определении типа судов дымы и мачты которых Церель видит на SW”.
В 15 ч.30 м. из-за повреждения в машинах на “СК-19”, пересел с Мичманом Крийск на “СК-17”, а первый отправил в гавань.
В 16. ч. 40 м., продолжая идти на открытые у Люзерорта тральщики будучи в y = 57 град. 42 мин. и l = 21 град. 54 мин., заметили под берегом, к W от Михайловского маяка, приблизительно по пеленгу 190 гр., силуэты малых судов. Пошли на сближение с ними.
В 16 ч. 45 м. 2 неприятельских аппарата, возвращаясь с налета на Церель, летят на пересечку нашего курса, на высоте не более 500 метров.
В 16 ч. 45 м., со “СК-17”, единственного из трех, имевшего 47 мм орудие на противоаэропланной установке, открыли огонь по ним. Кроме того со всех трех катеров открыли огонь из пулеметов. В промежутке между 16 ч. 49 м. и 16 ч. 51 м. оба аппарата обстреливали катера из пулеметов, причем оба наводили по видимому по “СК-17”, бывшему головным, т. к. полосы всплесков от пуль прошли между “СК-17” и “СК-1” шедшим вторым. Окончив с самолетами, я вновь пошел на сближение с неприятельскими катерами».
(РГАВМФ. Ф. 481. Оп. 1. Д. 84. Л. 7)
Мичман Бруно Садовинский был в своей стихии. Куда-то в глубь сознания ушла вся революционная муть и лозунговая демагогия последних месяцев. Впереди по курсу — враг. Все было ясно и понятно. Полчаса назад они отбились от двух германских аэропланов. Потерь не было.
Начальник дивизиона, находившийся рядом на мостике, дал команду идти на сближение с германскими катерами. Бруно насчитал десять силуэтов.
«Три против десяти», — промелькнуло в уме.
В этот момент дистанция между катерами уменьшилась до 28–30 кабельтовых.
— Прицел, целик.
— Залп!
Носовая пушка гулко выстрелила, и гильза со звоном покатилась по палубе. Снаряд лег с перелетом. Мичман скорректировал огонь.
В ответ открыли стрельбу немцы. Стреляли на недолетах. Уже все наши катера вели огонь.
— Есть! Попадание! — не удержался от возгласа Садовинский.
С мостика было видно, как один из германских катеров задымил и, вывалившись из строя, направился к берегу.
«Кто из наших сторожевиков подбил немецкий катер, было не разобрать. Но это и неважно, — думал Бруно. — Главное, на одного врага стало меньше».
Бой продолжался. Дистанция между катерами сократилась до 18–22 кабельтовых. Осколки германских снарядов секли воду слева и справа от наших катеров.
Открытый мостик катера совершенно не защищал находившихся на нем офицеров и, казалось, лишь притягивал вражеские осколки. Но в пылу боя об этом никто не думал.