«И что за судьба, такая злодейка? — Думал Мещеряков. — Отчего нельзя мне жить, как живут все нормальные люди, передвигаться по земле, как все нормальные люди, а не под землёй? Спать как все, в кровати, а не под сосной или берёзой? Есть как все из тарелок вилкой, то, что готовится на кухне, а не ножом выковыривать консервы из банки? Вот вроде всё ничего, но вот эти путешествия по подземельям мне явно уже надоели. Интересно, сколько мы уже здесь?»
Они шли уже достаточно давно, и Алексею начало казаться, что с момента их спуска под землю прошло уже пол вечности. Длинный узкий коридор время от времени менял свой направление, но в основном шёл в одну сторону.
— Как думаешь, долго нам ещё идти? Спросил он у Афанасия.
— Думаю скоро куда-то придём.
— Что значит куда-то? Ты не знаешь, куда мы попадём?
— Понятия не имею, только надеюсь, что попадём в подземный город. В принципе все пути ведут туда.
— Только вот неизвестно, когда они туда приводят.
— Тоже верно. Но мы уже много прошли. Есть охота, не подумали мы о том, что бы продуктами запастись, считай, как прошлым вечером поужинали, так ничего и не ели больше.
— Это да, хорошо, хоть фляги были, воды их родника набрали. Как ты думаешь, сколько уже времени?
— Думаю уже за полночь, этой ночью точно не успеем вернуться, а если до утра не попадём на место, то и к следующей ночи не вернёмся.
— Да, назад путь будет сложнее, всё-таки раненого нести. Не думаю, что за эти несколько дней Григория умудрились на ноги поставить.
— На ноги-то точно не поставили, но знахарки там отменные, наверняка ему уже намного лучше. Постой. — Афанасий остановился и насторожился.
— Что?
— Шум впереди, куда-то мы всё-таки дошли, теперь надо факел гасить и идти тихо, на ощупь, кто знает, ждут нас там или нет.
— А могут не ждать?
— Конечно, могут, подземный мир так же многообразен, как и надземный. Здесь и лихих людей встретить можно и добрых.
— Как скажешь, — ответил Мещеряков туша факел. — Только вот теперь ни черта не видно. Как идти-то будем?
— Свяжемся сейчас кушаками, да вдоль стеночки, так наверняка не потеряемся.
Движение значительно замедлилось, но и звуки с каждой минутой становились всё отчётливее и отчётливее. Слышались то удары по железу, то шум воды, то громкие, но не отчётливые разговоры. Наконец удалось идентифицировать эти звуки, как работу кузницы. Причём работал явно не одинокий мастер? Слышался шум нескольких горнов, перезвон молотов подмастерьев и молотков мастеров, шипение воды, в которую опускали изделия и короткие реплики переговаривающихся кузнецов.