Гэрриет старалась не показывать Джону своего смятения. Ей самой сейчас требовалось одно - услышать по телефону голос Кори. Ни разу в жизни он не был ей так нужен, как сейчас, - но, увы, ничего не выходило. Лондонский агент Кори уже закрыл свой офис до понедельника, дома его тоже не было. Звонить в Нью-Йорк по оставленному Кори телефону она не могла, потому что у нее было слишком мало денег. Агент Ноэль сообщил, что она уехала на выходные в Париж, не оставив адреса, так что связаться с ней можно будет только во вторник. Очередь к телефону, состоявшая в основном из пациенток родильного отделения, начинала уже роптать. Косясь на огромные животы женщин, обтянутые стегаными халатами, Гэрриет позвонила Элизабет, и та неохотно обещала, что попытается что-нибудь сделать. Под конец Гэрриет минутку поговорила с Шатти. Услышав в трубке жалобный детский голосок, она сама чуть не разревелась.
- Элизабет спросила, какой щеткой я чищу зубы, влажной или сухой. Я не подумала, сказала, сухой, оказывается, это такая гадость! Все разъехались: папа, мама, Джон, ты. Возвращайтесь скорее, Гэрриет, я без вас так скучаю!
Скоро явились сестры на ночное дежурство. Джону становилось все хуже, ртутный столбик опять дополз до сорока одного. Антибиотики не помогали, потому что его все время выворачивало. Ему постоянно хотелось пить, но каждый глоток воды действовал на него как рвотное. Он опять стал бредить: звал то Ноэль, то Кори, то кричал, что черный кучер хочет его забрать. Потом он затихал, и Гэрриет уже надеялась, что он уснет, но тут он снова открывал глаза и вскрикивал от боли. Иногда он ненадолго забывался, потом опять просыпался и, полежав несколько секунд неподвижно, начинал стонать.
Сжимая его сухую горячую руку, Гэрриет молила Бога, чтобы эта ночь поскорее кончилась.
Глава 21
От слабого писка переносной рации в кармане у врача Гэрриет болезненно дергалась; гул машинки для натирания полов наждаком скреб по барабанным перепонкам. Проведя двадцать четыре часа в больничной палате без сна, она сама измучилась не меньше Джона, и теперь малейший шум, производимый струйкой воды или кондиционером, усиливался в ее мозгу тысячекратно.
Джона беспрерывно рвало, и в общем его состояние по сравнению со вчерашним не улучшилось. Если он не бредил, то жаловался, что у него болит шея и он не может повернуть голову.
- Никто здесь не хочет мне помочь, - стонал он. - Все только ждут, когда я умру!..
Гэрриет была на грани срыва. За сутки ей так и не удалось связаться ни с Кори, ни с Ноэль, и вдобавок она преисполнилась неприязни к новой сестре из дневной смены. Сестра Маддокс, рыжеволосая и довольно миловидная, держалась с надменностью первой ученицы. У меня в отделении, кроме вас, еще двадцать пять пациентов, всем своим видом как бы говорила она, так что не мешайте мне работать.