- О, прыщавые борцы за справедливость пожаловали, - заметил Марк. Кого они там сегодня обличают, красных или фашистов?
- Кажется, отстаивают права учителей, - сказала Гэрриет, пытаясь без очков разобрать слова.
- Вон те двое в точности король Венцеслав с пажом, да? - оживилась Дейрдре. - "Пробиваясь сквозь метели..." - ну и так далее.
- Мне всегда казалось, что у славного Венцеслава с этим пажом что-то было, - сказал Саймон.
- И почему у меня нет принципов? - вздохнул Марк, глядя на демонстрантов.
- Лично мне интересны люди, а не принципы, - заметил Саймон. - И интереснее всего - люди без принципов.
- Оскар Уайльд, - пробормотала Гэрриет.
- Умница, - сказал Саймон. - Дориан Грей - моя следующая роль в университетском театре. Скоро уже допишут инсценировку. - Он отошел наполнить чью-то рюмку.
Он будет в ней неотразим, подумала Гэрриет, глядя ему вслед. Даже здесь, в этом скопище диковинных зверей, в этих пальмовых джунглях, он своей красотой затмевает всех.
Две девицы прильнули к окну.
- Эта машина тут, по-моему, стоит уже целую вечность. Пойдем напишем на ней что-нибудь!..
Они исчезли за дверью и вскоре снова появились в поле зрения, уже на улице. Взвизгивая и высоко поднимая тонкие, как у породистых пони, ноги, они скачками продвигались по глубокому снегу.
С постера на противоположной стене на Гэрриет смотрела необыкновенно красивая девушка с длинными, прямыми, словно выгоревшими на солнце волосами и выступающими, как у японки, скулами.
- Кто это? - спросила она у Марка.
- Борзая, бывшая пассия Саймона.
- Почему они расстались?
- А что им оставалось делать? Оба слишком много времени проводили перед зеркалом - никак не могли выяснить, кто из них красивее. К тому же в последнее время у Борзой дела шли лучше, чем у Саймона, что тоже подливало масла в огонь. Борзой, знаете ли, трудно угодить. - Марк окинул Гэрриет любопытным взглядом. - Вот он и решил переключиться на вас.
- На меня? Да нет, что вы.
- Не нет, а да. Вон, глядите, Хлоя чуть не лопается от злости. - Он кивнул в сторону рыжеволосой модели, которая угрюмо и решительно флиртовала на диване с красивым актером. - Она-то рассчитывала, что следующая очередь будет ее.
Этого не Может быть, подумала Гэрриет, но что-то горячее и тревожное опять шевельнулось у нее внутри.
Вернулись выбегавшие девицы.
- Я только успела написать "Жо...", как появился полицейский, возбужденно сообщила одна.
- На улице все такое белое, девственное, - сказала вторая, присаживаясь на корточки у огня.
- Девственное? Я уже забыл, что это такое, - заметил актер. Девственницы теперь в некотором роде музейная редкость.