Вот так завершился первый и последний «морской бой», в котором участвовали французские линкоры. Конечно, броненосцы в рамках общей тенденции использования кораблей второй линии для решения второстепенных задач занимались обстрелами берега во время Дарданелльской операции, причем «Буве» погиб, подорвавшись на турецкой мине, но все это происходило где-то на задворках большой войны. Понятно, что это описание не совсем на своем месте, но куда его еще приткнуть? Единственным знаменательным событием для французских дредноутов стала торпеда австрийской подводной лодки U-12, которую 31 декабря 1914 года поймал «Жан Бар», причем прямо в винный склад, находящийся рядом с носовыми артпогребами. Любопытная деталь, не правда ли?
Новый этап «линкорной гонки» запустили именно французы, заложившие в 1932 году «Дюнкерк» — специальный корабль для борьбы с немецкими карманными линкорами. Здесь французские кораблестроители снова обратились к излюбленными четырехствольным установкам. И если для главного калибра это еще имело какие-то оправдания, то объединение 130-мм орудий по четыре ствола в башне объяснить крайне сложно. В размещении обеих башен главного калибра в носовой части корпуса нет ничего нового, путь проложили англичане со своими «Нельсонами». А вот с классификацией этих кораблей возникают определенные проблемы. По чисто формальным признакам их следует отнести к линкорам или хотя бы к линейным крейсерам, если учитывать их скорость, так требуют статьи Вашингтонского договора, именно так поступают и все историки. Однако вспомним постулат родоначальника класса линейных крейсеров адмирала Фишера: корабль имеет орудия калибра, равного калибру современных ему линкоров, хотя число орудий может быть меньше. К этому времени все ведущие морские державы имели линкоры, вооруженные 381-мм и даже 406-мм орудиями, на фоне которых французские 330-мм орудия выглядели совершенно неубедительно. По тем же самым формальным признакам (главный калибр более 203 мм) мы ведь должны и немецкие «Дойчланды» отнести к настоящим линкорам, хотя сами немцы сначала назвали их броненосцами, а потом переклассифицировали в тяжелые крейсера. Проделать то же самое с французскими «Дюнкерками» и немецкими «Шарнхорстами» никто не решился, оставив их среди линейных крейсеров, это было грубой ошибкой, что и доказали события следующей войны. После этого французы перешли к строительству уже настоящих договорных линкоров типа «Ришелье», сохранив характерные особенности, проявившиеся при постройке «Дюнкерков» — четырехорудийные башни главного калибра, установленные в носовой части корпуса. Правда, судя по всему, сами новаторы так и не были до конца уверены в справедливости подобного решения, потому что последний, четвертый корабль — «Гасконь» — был перепроектирован, и одна башня уехала на корму. Тем не менее получились изящные и достаточно сильные линкоры, на которые французский флот возлагал серьезные надежды. Увы, им не суждено было оправдаться. И дело даже не в том, что корабли так и не успели полностью ввести в строй, злая ирония судьбы заключалась в том, что новые французские линкоры не сделали ни одного выстрела по своим противникам, но ожесточенно сражались с бывшими союзниками. Мало того, все последующие бои французские линкоры вели, стоя в гавани, что, согласитесь, совсем не типично для морской войны.