В конторе Тасю должен был ждать Алексей Цупров, с которым они вместе… не решали, нет… отбивались от проблем.
Едва она мысленно произнесла фамилию бухгалтера, как он сам вышел на связь.
– Таисия Романовна, – голос был тусклый, – у меня ничего не вышло.
Из Таськи будто выкачали воздух.
Провал операции по всем фронтам. Ежу понятно, что ничего путного не выйдет из ее потуг. И помощник у нее такой же удачливый, как она сама, вяло думала Таисия, бредя под мелким дождиком в сторону метро. Пятки горели огнем, казалось, еще шаг, и она сотрет ноги до мяса.
– Почему? – так же тускло спросила она.
Не ответив на вопрос, Алексей поинтересовался:
– Вы сейчас где?
– Только что вышла из ресторана.
– Если хотите, я за вами приеду.
– А кто в конторе на звонки будет отвечать? – тоном сварливой начальницы спросила Таисия.
Впервые в жизни она была собой недовольна. Надо бы составить план действий, наметить цель – ликвидация долгов, своих и чужих – и методично двигаться к ней, а они тычутся, как телята.
Тактик и стратег из нее никудышный.
– Я включил переадресацию.
– Тогда, Алексей, давайте встретимся в больнице, – без энтузиазма предложила Таисия.
Уточнив время, они простились, и поникшая Тася спустилась в метро.
Переадресация – это хорошо, подбадривала она себя, стоя на эскалаторе. Ты бы не догадалась, а вот Алексей догадался. Все-таки он – мужчина, как там ни крути, а у мужчин по-другому голова устроена. Мужчины все могут. Если хотят, конечно. Егор хотел.
Едва она вспомнила про мужа, как сердце зашлось. Хлопая ресницами, чтобы не разреветься прямо в вагоне метро, Таська принялась с предельным вниманием изучать схему метрополитена.
Слезы отступили, теперь Таисия уставилась в мелькающую черноту за окном, в которой постепенно проступило ее собственное отражение.
Это тени на лице слишком густые или старость так легла?
Во что же она превратится через полгода? Год?
Как было хорошо, когда Егор был дома. Когда Егор был.
А разве его нет?
Она опустила голову, прикрылась ладошкой и смахнула выкатившиеся слезы.
Егор никогда не жаловался, но ведь уставал, наверное, бедненький, смертельно с этим чертовым бизнесом, вдруг резанула Таську горькая мысль.
Слезы заструились по щекам, Таська зашмыгала носом.
– Девушка, вам плохо? – Участливая старушка поднялась, уступая место.
– Мне очень плохо, – прошептала она, протискиваясь к выходу.
Когда Таисия вновь вынырнула из метро на поверхность, дождь прекратился.
Прихрамывая, она доковыляла до аптечного киоска, купила лейкопластырь и тут же, зайдя за угол киоска, заклеила вздувшиеся на пятках волдыри.