– Что случилось, Таисия Романовна? – Алексей в особо острые моменты никогда не фамильярничал.
– Представляешь, – хватала воздух ртом Таська, – он мне дал неделю.
Алексей поднялся со своего места, подошел к входной двери и выглянул наружу, после чего вернулся назад и сообщил:
– Он вас поэтому и повел в машину, чтобы вы разговор не записали.
– Как? Что? – обомлела Таисия.
– У него в машине стоит подавитель диктофонов.
Таська изменилась в лице.
– Да я ему вообще ничего не отстегну! – Она заметалась по кабинету. – Я ему, гаду, устрою вырванные годы! Я на него, на жлоба, напишу в прокуратуру. Будешь свидетелем, Алексей?
– Таисия Романовна, вы успокойтесь. Нужно уладить все по-хорошему. – Алексей явно не горел желанием из бухгалтера переквалифицироваться в свидетеля по делу.
– Как?
– Вы поговорите с Вячеславом Витальевичем, он должен знать, как такие дела улаживаются.
Перед Таськиным мысленным взором возник Морозан. Она даже тряхнула головой, чтобы отогнать видение.
Ничего не выйдет. Морозан, как израненный пудель Артемон, слишком слаб, чтобы сражаться. В таком состоянии человеку привычней уступать и отступать, чем наступать.
Придется самой…
– Если ты мне не поможешь, Алеша, – задушевно произнесла Таська, – я тебя пойму, но все равно напишу на этого жлоба прокурору. – Таська сама чувствовала, как растет над собой.
– Почему, конечно, да, – без особого энтузиазма согласился Алексей, – конечно, Таисия Романовна, я с вами.
Таська порывисто наклонилась к своему рыцарю и звонко чмокнула в скулу, от чего рыцарь залился густым румянцем.
Сказано – сделано.
Таська накатала донос.
Письмо изобиловало словами «последнее», «кома», «иждивенцы», «сироты», «безнаказанность», «вседозволенность» и еще парой-тройкой подходящих случаю нарицательных существительных типа «оборотень». Судя по тексту, Таська старалась выжать из получателя слезу.
Распечатала несколько экземпляров, и они с Алексеем развезли подметные письма сразу в три инстанции: в прокуратуру, в ОБЭП – на место бывшей службы Усхопова – и в управу.
На волне борьбы с теми, кто «кошмарит бизнес», в приемной по жалобам Таську обласкали и даже угостили кофе.
– Да, Таисия Романовна, – кивала потрепанная тетка правозащитного толка, – законодательство несовершенно, и этим пользуются проходимцы всех мастей. Мы для того и существуем, чтобы исправлять такие ситуации, чтобы народ чувствовал, с кем власть.
Власть была с Таисией Романовной Бинч – это кружило голову.
Один экземпляр Таська припасла для Наташкиного «АиФа», но пора было ехать в больницу, и рейд пришлось свернуть.