Опыт в делах у Таськи был короткий, но горький, она уже ни во что не верила и боялась радоваться.
Присев к столу, решила осторожно прояснить обстановку:
– Контейнер же двадцатичетырехтонный.
– Так это… – откликнулся Гена. Трезвый, он страдал косноязычием, – икрой загрузишь.
Таська так и впилась глазами в парламентера:
– А где я возьму икру?
– Об этом не беспокойся. – Боря обнял чашку ладонями так, что она исчезла в них. – Это мы берем на себя.
– И когда все будет готово?
– Вот батя очунеет, выйдем в море, а там посмотрим.
– А когда он… очунеет?
– Сказал же, – объяснил Боря, – на днях. Так что тебе надо подождать.
– Долго?
– Кто ж тебе скажет? Как фартить будет.
– И что, я буду сидеть и ждать, пока подфартит?
– Ну.
Так вот почему, припомнила Таська, Егор торчал по нескольку месяцев на Сахалине.
– Если тебя здесь не окажется, – пояснил Гена, прихлебывая чай, – мы ж не будем ждать. Мы ж сразу найдем покупателя другого.
– Елки зеленые, – горестно вздохнула Таська и потерла лоб, в точности, как это делал Егор, – ну и попала я.
– Так это ты еще в Москве попала, – рассудил Борис, – а не здесь. Здесь ты как раз пытаешься выбраться из попадалова.
Таська подняла глаза на рыбака.
– Думаете, получится выбраться? – тихо спросила она.
– А то. – Борис смотрел с участием.
Слезы благодарности подступили к горлу, Таська сглотнула, борясь с твердым комком. Если не считать Алексея, последнее время чувство благодарности Таська почти не испытывала. Трудно испытывать благодарность к должникам или тем, кому должен – наоборот: хотелось прибить тапкой если не всех, то через одного.
– Спасибо, – вытолкнула из себя она и понеслась отвечать на звонок телефона – звонили по поводу такси.
Отменив заказ, она совсем в другом настроении вернулась за стол.
– Ты не думай, мы того, – снова возник Гена, – мы женщин не обижаем. Они украшают жизнь и того… радуют нас.
За стеклянной перегородкой сновали клерки и клиенты банка, стоял ровный гул голосов, а на столе шелестели бумаги, которые Таське предстояло подписать, будь все неладно…
Мысленно Таська пыталась сконструировать план победы, а выходила чертовщина.
План хромал на все четыре лапы, потому что состоял из сослагательного наклонения.
Если Анохин не подведет, если договорится с частным рыбным заводиком и ей продадут икру… Если она пристроит в контейнер коробок двести неучтенки…
Если сунет на лапу кому надо, и если груз пропустят…
Если не произойдет никаких ЧП, природных и рукотворных, то…
Как она вляпалась во все это? – в который раз спрашивала себя Таська.
Пока оформляла банковский кредит, находилась в полусознательном состоянии. На нервной почве тоннами истребляла шоколад.