– Значит, полковник Штейнтенберг точно погиб?
– Сказал же. И даже больше того.
– Это как?! – откровенно опешил разведчик.
– Да понимаешь, когда я засаду на немцев у самолета сооружал, его почти под самый фюзеляж затащил, а из пробитого бака топливо текло. Так что, когда самолет полыхнул, то и этот самый Штейнтеберг тоже сгорел. Портфель, кстати, я тоже там бросил, так что, если будет расследование, немцы почти наверняка решат, что все бумаги уничтожены огнем. Только он к тому времени уже давненько дохлым был. Ему снарядом из авиапушки руку практически оторвало. Тебе это что, настолько важно?
На этот раз разведчик темнить не стал, ответив просто:
– Да. Конечно, оставался шанс, что он мог уцелеть при падении, но главной задачей было захватить именно документы. Ну, и убедиться в его гибели. Хотя, если и самолет, и тело сгорели, то так даже лучше.
– А он кто вообще?
Лейтенант покачал головой:
– Василий, лично я нисколько не сомневаюсь, что ты не врешь насчет себя и своих товарищей, хотя окончательно разбираться, разумеется, будут по ту сторону фронта. Но есть вещи, о которых я просто не могу тебе рассказать, – помедлив, Иван неожиданно закончил: – Тем более что и сам точно не знаю. Не обижайся, пожалуйста…
– И не думал, – хмыкнул Захаров. – Слушай, а что ж вы сами так самолет и не нашли? Горел он заметно.
– Не знаю, – потупился разведчик. – Почти сутки тут бродим, наткнулись на пару мест, где сбитые падали, но оказались не те. А горел? Так тут много кто горел, в воздухе такое рубилово было, ого! И наши «горбатые», и «лаптежники» ихние, и истребители прикрытия. И все куда-то падали и где-то горели. А вот с час назад на этот радиоузел наткнулись. Как раз решали, что делать, тут тебя и заметили.
– Ясно. Слушай, Вань, а что там вообще творится? – Дмитрий качнул головой в сторону фронта. – Я ж, как машину сожгли, никаких сведений не имею. Меня ребята, земля им пухом, в лес без сознания утащили.
– Понимаю, – серьезно кивнул в ответ разведчик. – Вот только там не шибко здорово.
– Прорвали?
– Продавили скорей. Но глубоко. Надолго задержать их удалось только там, где ваши роты стояли. Еще в двух местах они вообще почти без сопротивления прошли. А потом с флангов ударили. Вторые сутки бой идет, чтоб их сдержать. Обещают помощь, но с основных направлений части вряд ли снимут, сам понимаешь, не маленький.
«Это уж точно, – усмехнулся про себя Захаров. – В отличие от тебя, лейтенант, я-то как раз очень даже хорошо понимаю. И даже знаю, почему. Прорыв, конечно, ликвидируют, но вот за счет кого? Кстати, а интересно, в реальной истории документы этого самого Штейн-как-его-там наши захватили или нет? Если нет, то совсем интересно может получиться».