– Я-то? – переспросила она. – С преогромным удовольствием. Даже думаю, что метод можно усовершенствовать. Если передатчик перенести на несколько сантиметров в сторону, это будет уже не просто скрытый контроль, а…
– Поверю на слово, – рассмеялся Брек. – Приступай к делу, пока нам не помешали.
Побледневший Оталми с хриплым воплем бросился вперед. Брек среагировал немедленно и все же на долю секунды опоздал. Палец диктатора вдавил кнопку на контрольной панели, и со всех сторон послышался вой сирен. Диктатор осел на пол без чувств, но дело было уже сделано.
– Закрой дверь! – крикнул Брек. – Если мы хотим выбраться из этой дыры живыми, нужно закончить как можно скорее.
Они понимали, что такую операцию нельзя делать ни при каких обстоятельствах – и не делать тоже нельзя. Брек втащил Оталми в операционную, и едва успел взвалить его на стол, как Адлан уже включила анестезионный аппарат. Она простерилизовала кожу головы ультразвуковым прибором и сделала первый надрез. Вся эта торопливая работа происходила под вой сирен и топот бегущих ног.
Адлан осторожно устанавливала передатчик, когда раздался первый удар в дверь. Доктор на секунду замерла, но тут же вернулась к работе, и рука у нее не дрожала. Брек мог только стоять рядом, понимая, что в этом деле он ей не помощник.
Наконец передатчик был вживлен и разрез зашит. Пока Адлан вынимала пленку с повторяющимся сообщением, Брек оттащил тело диктатора в смежную комнату. Едва успел усадить его в кресло, как дверь с грохотом распахнулась.
При виде двух мужчин, мирно сидевших рядом, у вломившегося в комнату полицейского глаза полезли на лоб. Адлан склонилась над контрольной панелью. Бреку оставалось только надеяться на благополучный исход.
Оталми поднял голову и уставился на полицейского невидящими глазами.
– Сэр, – проговорил тот, – отсюда поступил сигнал тревоги. И мы нашли генерала Паатсика и его помощника мертвыми в вашем кабинете. Что случилось?
Оталми открыл рот, собираясь что-то сказать и обвиняюще указывая пальцем на Брека. Но слова застряли у него в горле, и долгую секунду он молча сидел, выпучив глаза, будто его распирало изнутри.
Потом его рука бессильно упала на колени, и на лице появилось покорное выражение.
– Ничего страшного не случилось, капитан, – сказал он. – Пока, во всяком случае. Генерал Паатсик оказался предателем. Этот человек предоставил доказательства. От врага пришлось избавиться. Сигнал тревоги был подан по ошибке. Можете идти.
Капитан хотел было что-то спросить, но передумал. Оталми был жив и здоров, и полицейский знал, что должен выполнять все его желания. Он отдал честь и вышел.