– Хоть сто раз. А вы, профессор?
Лжепрофессор бросил яростный взгляд на Джеффа, но заискивающе заверил Ниссинга, что всегда готов услужить. На этот раз Джефф прошелся вокруг, осмотрев две пластины со всех сторон и даже снизу, и остановился так близко, что при исчезновении второй пивной кружки электрический разряд кольнул его в нос. Он немало знал о мошеннических ухищрениях, но не сомневался: здесь все честно.
Какова бы ни была природа силы, возникавшей между металлическими пластинами, под ее воздействием стеклянные изделия исчезали.
– Похоже, ваш разрушитель материи весьма эффективен, – как можно спокойнее сказал Джефф. – Надеюсь, передатчик, о котором вы упоминали, не менее интересен.
– Совершенно верно, – согласился Ниссинг. – Разрушение не имеет будущего. Если хочешь сделать на чем-то деньги, нужно уметь собирать разрушенное обратно.
– Да, конечно же, передатчик, – угрюмо буркнул лже-профессор и повернулся к панели управления, пытаясь скрыть злость. – Во время демонстрации, которую вы только что видели, луч электронных колебаний попросту разрушил объект, рассеяв его вещество в воздухе в виде облака субатомных частиц. Однако в герметичной камере передатчика частицы модулируют волну очищенной от всех примесей энергии, которая передается в приемник, где объект вновь восстанавливается в его исходной форме, целый и невредимый. Естественно, в нашем случае передатчик и приемник в демонстрационных целях расположены в одном и том же помещении, хотя при полевых испытаниях нам удавалась передача на расстояние свыше пятидесяти миль.
– А если вложить немного капитала, мощность передатчика позволит преодолевать любое расстояние, – сказал Ниссинг. – Именно так мне говорили, и, полагаю, вы сами понимаете, О’Хара, что это означает с коммерческой точки зрения. – Он начал снимать с запястья часы. – Держите. Можете воспользоваться моими часами, как в прошлый раз.
Джефф заметил, что лжеученый бросил на Фаркухара беспокойный взгляд.
– Почему бы и нет? – учтиво ответил мошенник. – Передать можно любой объект. Вообще любой.
Он протянул руку за часами – «ролекс-ойстером» в золотом корпусе на восемнадцать карат, отделанном хрусталем, на столь же бесстыдно дорогом золотом браслете. Ниссинг отдал часы, и Фаркухар вручил их лже-Херингбуту, повернувшись к Джеффу спиной. Джефф весело улыбнулся – вот это уже другое дело. И пока профессор демонстрировал свою установку, улыбка становилась все шире и шире.
– Я кладу часы в камеру передатчика, из которой должен быть откачан воздух, так как малейшие его количества препятствуют действию сканирующей волны. Но в передней части камеры есть стеклянное окошко, и вы сможете наблюдать за процессом.