— Я ищу Брема. Вы…
— Да. Я его мама.
Я почувствовала перебой в сердце, затем оно снова забилось равномерно. Я открыла рот:
— О-о.
Женщина со скрежетом распахнула стеклянную дверь, и я смогла рассмотреть ее получше. Да, это было лицо Брема — его женский вариант. Более старое, но с его глубоко посаженными глазами, бровями, строением лица. Она была одета в белое платье. Глаза темные, но не подозрительные. Может, я ошиблась, но она выглядела приятно удивленной. Интересно, ей известно, что Брем утверждал, что его мать умерла. (Зачем он говорил, что она умерла?) Мне удалось наконец произнести:
— Вы не знаете, где он?
Она улыбнулась и покачала головой:
— Нет, милая. Уверена, что нет.
— Его нет дома?
— Нет. Дома его нет.
— А как же машина? — Я кивнула на «тандерберд».
— Ну да. Машина здесь, и все вещи тоже, и это, конечно, странно. Он слова не сказал со вчерашнего дня. Должно быть, я была в магазине, когда он приехал. Амелия с ума сходит. Он ведь вчера вечером должен был забрать детей. А так ей пришлось вызывать няню.
Я отступила на шаг, извинилась за беспокойство, сказала, что работаю с Бремом в колледже, что…
— Ладно. Если увидитесь с ним, скажите, что мы волнуемся. Пора бы уже ему объявиться.
— Мальчишки, — покачала она головой. — Никогда не взрослеют?
И снова улыбнулась. Я попыталась улыбнуться в ответ.
Когда Чад залезал в машину, от него пахло солнцем и травой. Он вздохнул, сел рядом. Стянул майку и вытер ею лицо. Наклонился вперед, и я увидела у него на спине длинную царапину. Наверное, поранился о ветку или грабли. Или какой-нибудь другой садовый инструмент.
— Как ты, Чад? Как похмелье?
— Лучше. Вышло потом.
По дороге домой он рассказал мне, как прошел день. Сажали живую изгородь вокруг загородного клуба. Стригли газоны на окраине городка. Фред по сравнению с прошлым летом стал еще более странным, хотя и тогда он все время разговаривал сам с собой, а иногда, сидя в кабине грузовичка, перевозившем оборудование, принимался кричать.
— Сегодня допытывался, верю ли я в то, что людей похищают инопланетяне.
— Ну и что ты ему ответил?
— Я сказал: определенно, нет. И не спросил, почему это его занимает.
— Правильно.
— На завтра у него нет для меня работы. Они еще не включили меня в график. Можем поехать к дедушке.
— Отлично, Чад. Завтра и поедем.
— Конечно, хорошо.
Машина с Чадом в качестве пассажира, казалось, ехала легче.
Машина, наполненная весной и зеленью.
Мы подъехали к дому, и я увидела, что сирень все еще бурно цветет, еще даже не все бутоны раскрылись. Ветки мерцали слабым светом — лиловые, пышные, пахучие.