Та кивнула, мол точняк, испугалась.
— Повторяю, не «что», а кто. И этот кто — я, — он сказал это таким тоном, как малые дети похваляются друг перед другом.
Его тон и уморительный вид с лысой чешуйчатой головой, оттопыренными ушами и острозубой улыбкой, свели на нет смысл сказанного.
— Клоун! — фыркнула Лерра, — Ладно, не будем заморачиваться. Ирон вернется, его и спросим, что в этом бардаке, так могло испугать босарга. Недаром же, он носил прозвище «Гроза босаргов». А теперь время принимать глеон.
Услышав это страшное слово, Ник с ужасом посмотрел на Тью, а потом на Лерру.
— А ты пойдешь со мной, — свон поманил пухлым пальчиком парня за собой.
Лерра скептически опустила уголки губ:
— Наши запасы ограниченны, и я не буду тратить ни миллиота глеона, что бы поддержать жизнь этого клоуна.
Тью примирительно помахал рукой:
— У нас есть свой запас. Я обеспечу его и на время проживания в Дельте и на время путешествия.
— Он что еще и с нами отравиться? — девушка чуть не подавилась этими словами, — Я, что его еще и там терпеть должна?!
По ее лицу было видно, что сейчас она просто взорвется. Зутер подошел к ней и положил руку на плечо.
Свон хитро улыбнулся:
— Должен же с вами отправиться наш представитель.
— Ну, не этот же придурок! — продолжила возмущаться глеомка.
— Именно он, — спокойно и твердо ответил Тью, — Я его выбрал. Ты что против?
Лерра скрипнула зубами, но с собой справилась:
— Ладно!
А про себя подумала:
«Пусть отправляется! Неизвестно, вернется ли обратно…»
Ее глаза мстительно блеснули. Зутер будто уловил ее мысли и лишь сильнее сжал плечо.
— А меня вы спросили? Я не собираюсь ни пить ваш долбаный глеон, и ехать тоже никуда не собираюсь, разве, что домой.
— А кто тебя спросит, подарочек, — Тью надоело пререкаться и доказывать что-то этим существам, — Человеком стать захочешь, пешком дойдешь до Бурой. А сейчас давай топай к выходу.
— Никуда я не пойду, — Ник уселся прямо в мусор, — Что я рыжий что ли? Бегать вам туда, сюда…
Тью покачал головой:
— Дурью не майся. Вставай и пошли со мной. Не заставляй делать тебе больно.
— Идите вы все! Далеко и надолго!
Свон тяжко вздохнул. Из ниоткуда в его руке появился аннигилятор:
— Я сказал, пошли, — свон говорил ласково, но черная точка на лбу Ника, говорила о том, что этот человечек знает что и как делает, — Не заставляй меня принимать крайние меры.
Ник сидел и не трогался с места.
— Никуда я не пойду. Подохну прям тут, на месте. Босарги меня лопать не хотят, эти, — он кивнул в сторону Лерры, — Вообще превратили в неизвестно что. Не жизнь, а каторга какая-то. Хочешь меня уничтожить. Кнопку нажми…