Заметив, как напряглось лицо Марины, Донато внезапно спросил:
— А вы, синьорина, не были влюблены в этого красавца?
— Нет, синьор, он не в моем вкусе, — усмехнулась девушка.
В вопросе Донато ей почудилась ревность, и это могло бы ее порадовать, если бы одна мысль тут же не привела Марину в уныние: она вдруг поняла, что и сама может оказаться в положении Зои. Она всем сердцем верила, что Донато не способен ее предать, но ведь и Зоя, должно быть, так же верила своему любовнику…
От грустных размышлений ее отвлек вопрос Жданы:
— И как ты думаешь, моя птичка, хорошо ли теперь живется Константину?
— Откуда же мне знать? — пожала плечами Марина. — Наверное, хорошо. У него богатый и влиятельный тесть, да и сам он купец не из бедных. Небось, этот дом теперь им кажется слишком простым, потому и не купили.
— А вот и не угадала! — воскликнула Ждана. — После свадьбы дела у Константина и его брата пошли хуже: ошиблись купцы, взяли плохой товар, да еще один генуэзский корабельщик вздумал с ними судиться. Тесть бы, конечно, помог Константину в тяжбе, но и тут вышла незадача: при новом консуле отец Евлалии оказался не в чести, был смещен с должности. Так что Константин порядком обеднел, и ему теперь не до покупки дома, как бы в долги не влезть. Да и с Евлалией, говорят, они живут не в ладах. Вот и выходит, что Зоино проклятье подействовало.
— Да, неприятная история, — заметила Марина. — А какие еще новости в Кафе? Что слышно о новом консуле?
— Говорят, суровый, старых чиновников посмещал. Ну а нам-то что? Лишь бы новыми поборами людей не обложил. — Ждана всплеснула руками: — Ой, а что это я сижу, пора в город бежать, а то ведь уже темно!
— Зачем в город, ты разве не здесь ночуешь? — удивилась Марина.
— Здесь, но ведь надо же поскорее сообщить Таисии, что ты нашлась!
Марина, которая внутренне еще не была готова к объяснению с матерью, остановила Ждану:
— Погоди, не надо ехать в Кафу на ночь глядя. Наверное, уже и ворота закрыли. Давай завтра с утра все вместе туда и отправимся. А пока нагрей воды помыться, приготовь постели. Очень уж я устала, спать хочется.
— Хорошо, как скажешь, моя птичка. Пойдем со мной. А Никодим все приготовит для твоего спасителя.
Марина перед уходом кивнула возлюбленному:
— Спокойной ночи, мессер Донато.
— Хороших вам снов, госпожа, — улыбнулся он в ответ.
Оказавшись наедине с Мариной, Ждана тут же принялась ее расспрашивать:
— Кто этот генуэзец? Такой видный мужчина! Он из Кафы или из Сурожа?
— Донато не генуэзец, а римлянин. Он недавно приехал из Италии, еще нигде не успел толком обосноваться. Его мне сам Бог послал, иначе быть бы мне в рабстве или в могиле.