— Зачем вертишь головой в его сторону? Думаешь, люди не заметят, как ты переглядываешься с женатым латинянином?
— Мама, в Кафе никто не знает, что он женат, кроме того приезжего синьора Коррадо, — тихо ответила Марина. — Да вот еще вы с Лазарем знаете, потому что подслушали разговор.
— А ты думаешь, эта тайна долго удержится? Сплетни быстро разносятся, так что будь осторожной, не позорь себя.
Марина ничего не сказала, но еще раз украдкой оглянулась на Донато и заметила, что он глазами делает ей знак в сторону юноши, стоявшего чуть поодаль, под деревом. Марина посмотрела на юношу более внимательно и узнала в нем Томазо — младшего сына Симоне.
— Опять вертишь головой? — недовольно проворчала Таисия и тоже оглянулась, но Донато уже не было на прежнем месте. — Ушел, слава Богу. А я уж боялась, что целый день будет на тебя глазеть.
Через несколько шагов девушка обратила внимание, что Томазо переместился ближе к церкви и, поймав взгляд Марины, незаметно показал ей сложенный клочок бумаги. Она поняла, что это и есть долгожданная весточка от Донато, и, проходя мимо Томазо, нарочно споткнулась и уронила на землю молитвенник. Юноша тотчас его поднял и любезно протянул Марине, успев при этом вложить между страницами записку. Девушка поблагодарила, выразительно глянув на Томазо, и пошла дальше рука об руку с матерью.
— Кто этот малец? — кивнула Таисия на Томазо. — Кажется, я его видела в аптечной лавке Эрмирио.
— Да, он там бывает. Это сын знахаря Симоне.
— Симоне? Того, который был женат на мавританке и тронулся умом, когда овдовел?
— Ты перепутала: у него мать была мавританкой, а не жена. А жену он действительно так любил, что стал отшельником после ее смерти.
Таисия вздохнула и, перекрестившись, вошла в церковь. Похоже было, что она не усмотрела ничего подозрительного в коротком общении дочери и Томазо. Зато Марина не сомневалась в том, что записка, переданная юношей, — от Донато, и ей не терпелось поскорей ее прочесть. Даже суровый взгляд отца Панкратия, проводившего службу, не мог заставить девушку потерпеть; она раскрыла молитвенник и незаметно пробежала глазами короткое послание. Донато сообщал, что будет ждать Марину вечером у задней калитки ее двора. Разволновавшись, девушка закрыла молитвенник и до конца службы уже не могла сосредоточиться. Она понимала, что означает просьба Донато о вечернем свидании: он хочет увезти Марину с собой, он ждет ее решительного ответа, а она все еще не была к этому готова.
После службы девушка подошла к отцу Панкратию с просьбой об исповеди. Священник понял, что речь пойдет о чем-то важном, и объявил Таисии, что может принять исповедь ее дочери прямо сейчас. В глазах матери вспыхнула тревога, но воля отца Панкратия здесь была законом, и Таисия вышла из церкви, оставив Марину наедине с ее пастырем.