Горе мужчине, который в первые дни любви не верит, что она продлится вечно! Горе тому, кто даже в объятиях возлюбленной, которая только что отдалась ему, сознает, что настанет время, когда ему придется разлучиться с ней!
«Адольф»
В следующий вторник мы с Эдгаром ужинали в «Бельнуре». (Ravioli de courgettes, телячья вырезка, gratin de fruits rouges[55].) Отсутствием аппетита я не страдаю, но мысли мои были далеко. Мне не терпелось лечь с ним в постель, чтобы поскорее все кончилось, и познать рай или ад.
Первый раз никогда не приносит полного удовлетворения, хотя мы часто горим желанием. Но без первого раза не бывает второго. Меня все еще мучили сомнения. Как я перенесу седую щетину на груди и спине? Или стариковский запах? Но от него шел свежий запах то ли крема для бритья, то ли лавровишневой воды. Импотенция? Тоже исключено. С какой стати ему выставлять себя слабаком? Прямая по-солдатски спина, подтянутость, упорный взгляд глубоко посаженых глаз — все это успокаивало меня.
Сам Эдгар держался совершенно раскованно. С помощью чудного французского предмета — полуложки, полувилки (в скобках замечу, что после первого нашего обеда я взяла за правило запоминать французские названия блюд, не знаю зачем) — он начисто подъел своего lotte à la crème de safran[56].
Потом все происходило естественно и просто. Хотя вечер был прохладный, мы пошли пешком до его квартиры на улице Бургонь. Он показал мне кухню и где ванная. Я не знала, надо ли мне раздеться, — мне нравится, когда меня раздевают мужчины. Я пришла в гостиную, он скинул пиджак и налил нам коньяку. Мы сидели рядом на диване. Итак… Он никак не мог расстегнуть мне пуговицы на блузке, пришлось ему помочь. Я сгорала от любопытства и нетерпения и, поцеловав его, потянулась к его ширинке.
— Attends, attends[57], — сказал он, поймав мою руку.
Он знал, чего я жду и чего ждет сам, потому что в определенный момент сосредоточился на своих ощущениях, глаза его изменились, но это произошло лишь после того, как он убедился, что я кончила. Он не был уверен, берет ли он опытную женщину или невинную девушку, — он сам сказал об этом чуть позже. Вопрос возник из-за его незнания американок, к тому же калифорниек, к тому же моего возраста, но он быстро отпал. Помимо чисто физического наслаждения, я испытывала несказанное удовольствие от разницы в возрасте и положении. То, что раньше тревожило меня, сейчас только разжигало мою необычайную страсть. Этот крупный красивый седой человек с его мощным стволом (или как там это называется у Мильтона в «Потерянном рае», из которого я однажды прочитала несколько отрывков, — ужасная скука), человек, который мог бы шептать нежные слова на любом языке — я все равно бы поняла, так вот, этот мужчина трахался как Бог. Я была полна им и сама вся заливалась медом.