Через секунду передо мной во всю стену предстало изображение ее величества, сидящей за своим рабочим столом в строгом деловом костюме. Вид у нее был усталый, замученный, лоб пересекла морщинка, а под глазами прописались круги — к разговорам с посторонними она явно не готовилась. Обратная связь включилась одновременно, потому, что увидев меня, ее величество расплылась в улыбке.
— Здравствуй, здравствуй, Хуан! Чем-то могу помочь?
— Да, ваше величество. — Я кивнул. — Вы знаете, сегодня был…
— Трибунал? — Она хмыкнула, откинулась на спинку кресла, готовясь внимательно слушать. — Да, я следила за его ходом. И внимательно выслушала твое выступление. Браво, очень эмоционально. Меня тронуло.
Сказано было без тени ехидства, просто как констатация.
— Тогда вы все знаете и должны меня понять, — чуть подался вперед я. — Ваше величество, введите, пожалуйста, мораторий на их казнь. Хотя бы на время.
— А что изменится после этого времени? — она тоже задала вопрос, на который я так и не смог найти ответа. Чувствовал, что надо подождать хотя бы несколько дней, но объяснить свои ощущения не мог. Оттого лишь виновато опустил голову.
— То есть, я должна просто так, без веских причин, ввести мораторий на исполнение приговора, — добавила она в голос сталь, — вынесенного советом офицеров в полном составе? Ты хочешь попросить меня об этом?
— Да, ваше величество… — Я был готов провалиться сквозь землю.
— Зачем? — Она усмехнулась. — Эти девочки совершили преступление, их приговорили. Отсрочкой, а тем более амнистией я уроню авторитет тех, кто вынес этот приговор, поставлю его под сомнение. А это недопустимо, Хуан. Как человек, которому придется заниматься политикой, ты должен был понять это прежде, чем пытаться установить со мной связь.
— Меня убьют, — с жаром воскликнул я, вскидывая голову. — Кто-нибудь из местных. Посчитает, что их кровь на моих руках!..
— Я знаю. — Она кивнула. — И мы сделали все возможное, чтобы от этого уйти.
Повисла пауза, во время которой ее взгляд пригвоздил меня, а сам я снова чуть не провалился.
— То есть, по твоей логике, — вновь продолжила давить она, — я должна создать прецедент ради тебя? Ради человека, не захотевшего решать проблемы, когда их можно было решить?
Я покачал головой.
— Нет. Просто… Так нельзя, ваше величество. Так нельзя поступать со своими людьми, со своими вассалами. Их подвели к черте. Если бы их казнили за совершенные ошибки БЕЗ манипулирования… А так этой казнью вы в гораздо большей степени роняете авторитет Совета, ибо именно его члены разработали и осуществили операцию. Это нужно в первую очередь им, а так же вам, как сеньору.