— Он жив! — послышался снизу голос Патрика О'Доннелла.
Раздались радостные возгласы, полицейские обнимали друг друга.
— Кармайн, вы должны посмотреть, что там внизу, — выбравшись, с восхищением сказал Лиам.
Кармайн протиснулся через люк на крышу резервуара и спустился вниз по приставной лестнице, чтобы присоединиться к ликующему Эйбу. Эксперты щелкали фотоаппаратами, вспышками освещая резервуар.
— Ни фига себе! — прошептал Кармайн, в изумлении уставившись на исписанные карандашом стены. — Что это, черт побери?
— Насколько я понимаю, единая теория поля, — ответил Эйб. — Работа, Кармайн, работа! У фон Фалендорфа не было оригинала, поэтому ему пришлось создать копию. Вот это сила!
— Сколько месс я должен отстоять, Джон? — спрашивал Кармайн комиссара в его кабинете часом позже.
— Пятнадцать, и старым способом.
— Но я же все колени собью!
— И я тоже. Как и миссис Тезориеро, благослови ее Господь. Она молилась дни и ночи напролет. Кармайн, я приговариваю тебя к мессам старым способом только тогда, когда дело нужно разрешить срочно. Но ты и миссис Тезориеро всегда находите решение. Чудо!
— Решение нашел Эйб Голдберг, а он — иудей.
— От этого парня просто мороз по коже. Как ему удается?
— Он не знает. Говорит, у него появляется определенное чувство, но не всегда.
— Какая жалость, что полицейским не полагается выплата вознаграждения. Без Эйба Голдберга Курт фон Фалендорф был бы мертв, а десять миллионов долларов осели бы на счету в швейцарском банке. — Сейчас Сильвестри напоминал кота, объевшегося сметаны. — Я объяснил фрау фон Фалендорф, что она может выразить свою глубокую признательность лейтенанту Голдбергу за отличную работу, учредив фонд для сыновей Эйба, для оплаты их обучения в университете. Насколько я слышал, они очень сообразительные мальчики.
— Я прощаю тебя и отстою мессы старым способом, на коленях, вместо внесения простого пожертвования.
— Значит, следующие пятнадцать дней мы все втроем будем встречаться по утрам в церкви Святого Бернарда. О мой бедный артрит!
— Мы никогда не поймаем похитителей, — сказал Кармайн.
— Знаю. Объясни мне, почему именно немцы.
Кармайн наклонился вперед, стиснув руки между коленями:
— Слишком сложная операция, когда в том не было необходимости. Прямо как немецкие моторы — слишком навороченные. Американцы бы воспользовались багажником машины, а эти типы взяли на себя труд раздобыть планы тюрьмы, разыскать резервуар для сточных вод. В их понимании — чем сложнее, тем лучше. Они видят в рискованных решениях не риск, а нормальные действия. Они были слишком одержимы идеей изобразить американских похитителей. Для нас же — чем проще, тем лучше.