Все мысли о планах на будущее испарились, растворились в первородном инстинкте и реакции, пока он целовал ее интимные складки, доводил языком до безумной страсти, заставил стонать от томного ожидания.
Он держал Мег в огромных мозолистых руках стрелка, готовых совершить любой грех, позволительный во время любовных утех. Обнимал до тех пор, пока она не вскрикнула и не прильнула к нему. Он слился с ней, проник в сокровенные глубины и довел до сладострастия, когда забывается все.
Росс еще не покинул ее жемчужину, когда Мег пришла в себя. Он совершал нежные движения, достаточные, чтобы приливы удовольствия не покидали ее. Мег напряглась, обхватила его, он закрыл глаза и даже не заметил, как она извернулась, оседлала его узкие бедра, уперлась пальцами ему в грудь, руками потирая твердые соски.
— Собираешься покататься? — задыхаясь, спросил Росс не без удивления. Его достоинство внутри Мег напряглось до предела.
— О да. — Мег то поднималась, то опускалась, медленно продлевая изумительные муки любви. Вверх, вниз. Она дразнила его. Шея Росса напряглась, голова заметалась на подушке. Мег начала подниматься выше и опускаться резче. Она оседлала его, управляла им. Росс обхватил бедра Мег, отвечал на каждое ее движение. Когда она снова достигла вершины удовольствия уже вместе с ним, он звал ее по имени, отдавая жар своего тела. Мег слышала слова любви и восторга. Он не скупился на обещания.
— Я буду любить тебя вечно. Вечно.
Еще сияло солнце, когда они медленно спустились с гранитного крыльца и оказались в большом церковном дворе, погруженном в рассеянную тень. Волны в речке набегали на поросший мхом край дерна. Древние надгробные камни вдоль тропинок вели в долину к церкви.
Все собрались в полном составе, бросали розовые лепестки и рис, хлопали в ладоши и громко повторяли их имена. В том месте, откуда тропинка уходила к древним священным родникам, стояли девушки с розами в волосах и гирляндами в руках.
Мег остановилась и обернулась. Росс крепко держал ее за руку и улыбался гостям. Уильям смотрелся не менее элегантно, чем лондонские джентльмены, и был чрезвычайно горд, что выступает в роли шафера. Лили была серьезна и не скрывала слез. Старик Билли был поразительно чист, его сопровождала собака, ошейник которой украшали цветы.
— Это наша семья, леди Брендон, — тихо произнес Росс.
Оба посмотрели на то место, где под усеянной цветами землей покоился Джайлс. Мег снова обернулась и стала бросать цветы, целясь в Лили. Однако она предвидела сплетни, которые навлечет на себя.
— Твои сестры душой вместе с тобой. Мы не перестанем искать их.