— Рамиз, разве я когда-нибудь расспрашивала вас об А-Кадизе, разве затрагивала, хоть бы отдаленно, данную чувствительную тему? Разве я выведывала у вас какие-то сведения? Разве я хоть раз попыталась лестью выманить у вас тайны? Вы же отлично знаете, что нет.
Но на Рамиза не действовали никакие доводы.
— Вы поступили хуже. Вы заставили меня поступиться честью. Вы отдались мне. Кинулись на меня в надежде, что я уступлю, и я поддался. Нисколько не сомневаюсь, что теперь последует обвинение, что я вас обесчестил — это даст вашему отцу моральное преимущество, которым он с радостью воспользуется.
Силия в полном шоке посмотрела ему в глаза:
— А я думала, что вы меня знаете. Что понимаете меня. И думала, что сама вас понимаю. Но очевидно, что нет. Я скорее умру, чем поступлю, как вы говорите.
— Я и не ждал, что вы признаетесь. Я лишь хотел сообщить, что мне все известно. И это я скорее умру, чем позволю вам воспользоваться полученным от меня преимуществом. Никакого договора не будет. Никогда. Убирайтесь с глаз моих вон!
Он оттолкнул Силию так сильно, что она едва устояла на ногах.
— Рамиз, пожалуйста, не делайте этого. Прошу вас!
— Я вам все сказал. Все дела я с вами со всеми закончил. Завтра вы покинете Балирму, и вас будут сопровождать мои люди — я хочу точно знать, что вы покинули пределы моей страны. Я больше не хочу вас видеть и слышать. Никогда.
Дверь гарема с грохотом за ним захлопнулась. Он ушел. Силия рухнула на землю, закрыв лицо руками. Леди София и Кассандра бросились к ней, помогли подняться и отвели в гостиную. Усадили на диван и накинули на плечи бархатное покрывало.
— Все будет хорошо, — обнимая сестру, проговорила Кэсси и выразительно глянула на тетю.
Почти забыв о присутствии родных, Силия завернулась в мягкую ткань покрывала. Хорошо для нее уже никогда не будет. Что бы она ни сказала, это уже не имеет никакого значения. Рамиз ее презирает. Все кончено.
— Отпустите меня туда! Сейчас же! Немедленно откройте, я сказал!
Силия приподняла голову с подушки и прислушалась.
— Откройте! Черт возьми, там мои дочери! Да вы, наконец, откроете?!
— Папа? — Силия слезла с дивана и, спотыкаясь, вышла во внутренний двор. Кэсси и тетушка София в испуге таращились на закрытую дверь гарема. — Мне кажется, я слышала голос отца.
— Мы не можем открыть дверь, — сообщила Кэсси. — С этой стороны нет даже ручки.
— Откройте! — на арабском языке крикнула Силия стражникам. — Это мой отец.
Дверь тут же распахнулась, на пороге появились рассерженный лорд Генри и красный, как пион, Перегрин. Стражники-евнухи выхватили ятаганы и преградили им путь.