Руки Эша крепко обхватили ее талию, приподнимая. И вот он уже в ней, ее лоно приняло его естество. Именно этого она ожидала весь день, наслаждения, удерживавшего ее в Бедивере. «Удовольствие» — слишком банальное и слабое слово для описания ощущений, пронзавших ее с каждым мощным толчком. Дженивра задыхалась и стонала в преддверии освобождения. Нарастающие движения фаллоса убедительно свидетельствовали, что они оба уже близки к апогею.
В ускользающее мгновение прояснения, прежде чем ее настиг феерический оргазм, в голове промелькнула едва осознанная мысль. Это не просто секс, грязный акт физиологического удовлетворения, это — искусство.
Кто бы ни был ее наставником в любви, он не слишком обременял себя обучением. Эш почувствовал искру законной гордости от осознания того, что первым пробудил в ней подлинную страсть. Возможно, это и не самые изящные мысли после столь насыщенного и острого момента, тем не менее они вертелись у него в голове, странный отголосок, причудливая игра ассоциаций от созерцания лежавшей подле него женщины.
Эш повернулся на бок и, облокотившись одной рукой о постель, лениво выводил длинным пальцем круги вокруг ее соска.
— Свадьба в пятницу подходит тебе, Нива? Мне достаточно запоздало пришла в голову мысль, что у тебя есть друзья, которых ты бы хотела пригласить. Мы можем подождать пару дней, пока они прибудут. — Теперь, когда Генри изгнан с его собственности, Эш мог позволить себе роскошь в виде небольшой отсрочки.
— Нет, — просто ответила Дженивра, ее отрицание лишь разожгло любопытство Эша.
— Мне трудно поверить, будто такая прекрасная женщина появилась в глубинке Стаффордшира ниоткуда.
Она рассмеялась. Восхитительно-соблазнительный низкий горловой смешок, обещавший мужчине гораздо больше, чем она предполагала.
— Вряд ли ниоткуда. Ты же знаешь, я американка. Не очень благоразумно приглашать мою семью. У нас нет времени.
— Ах, так у тебя все-таки есть семья? — шутливо поддразнил Эш, занявшись другой грудью. Сложно представить ее одинокой.
— Была, — медленно ответила Дженивра. — Достаточно долгое время я жила с отцом. Он скончался вскоре после гибели Филиппа. А потом… В общем, нет никого, заслуживающего упоминания. Мой дядя выращивает хмель где-то неподалеку от Бостона. Мы с ним больше не видимся.
«Последствия скандала», — без вопросов понял Эш.
— Поэтому ты решила перебраться в Англию? У тебя не было причин остаться?
— Что-то вроде того. Это представлялось мне хорошим испытанием на стойкость.
— А ты любишь испытания? Видно, и я тоже. Заставить тебя рассказать о себе — занятие сродни мифическим подвигам Геракла, — пошутил Эш.