Около пограничника стояла старуха.
— Пропусти, товарищ, — просила она.
— Нечего тебе там делать, бабка. Там фронт.
— У меня дочка там работает.
— Да где она работает? В трампарке, что ли?
— Нет. В антелерии.
Пограничник улыбнулся.
— Там, бабка, артиллерии много. Где ты ее найдешь?
— Найду, голубчик. Пропусти, пожалуйста.
— Нельзя, бабка. Пропуск надо. А что она в артиллерии делает?
— В санитарном лазарете работает. Две недели дома не была. Не подранили ли ее фашисты проклятые?.. Сердце болит.
— Не могу я пропустить. Ты сначала узнай, в какой части она работает, и пропуск хлопочи.
В это время с трамвайной остановки подошла новая группа людей, и бабка отошла в сторону, терпеливо ожидая, когда пограничник освободится.
Миша свернул к большому, недавно построенному дому.
Здание районного Совета, как и все ленинградские дома в те дни, снаружи казалось необитаемым, но, войдя внутрь, мальчик увидел в коридоре людей. В первой комнате, куда он вошел, за столом сидела девушка в ватнике, а перед ней стоял телефон.
— Разрешите позвонить. Мне надо по очень важному делу, — вежливо обратился к ней Миша.
Девушка подозрительно посмотрела на него и неприветливо сказала:
— По этому телефону звонить нельзя, это дежурный. Иди в соседнюю комнату.
В соседней комнате никого не оказалось. Миша закрыл за собой дверь, снял трубку и набрал номер. Они условились с майором, что если придется звонить, то нужно называть его «дядя Ваня», но, когда он услышал знакомый голос, растерялся, не решаясь обращаться так запросто.
— Алло! Это вы? Алло! Алло!
— Ну, слушаю. Кого нужно?
— Это Михаил Алексеев говорит.
— Понял, племянничек нашелся. Где ты находишься?
— Я из райсовета звоню.
— Какого района?
— Не знаю. Знаю, что на тройке приехал. Тут фронт близко. Пограничники пропуска проверяют. Завод «Электросила» недалеко.
— Московский райсовет. Дальше.
— Вам Васька звонил?
— Звонил. Где тот человек, за которым ты уехал?
— Спрятался от обстрела в один дом и пропал. Или не выходит, что ли.
— Дом ты запомнил?
— Запомнил. Там никто не живет. Я все время смотрел. А сейчас темно стало.
— Ну, молодец. Сделаем так: жди около райсовета, я скоро приеду.
— Есть! — обрадовался Миша и повесил трубку.
Поблагодарив девушку за разрешение позвонить, он вышел на улицу. Уже смеркалось, и на небе появились первые звезды. Миша прошел к трамвайной остановке, но, сообразив, что Иван Васильевич может приехать на машине, вернулся назад и сел на крыльцо. Когда шум трамвая затихал и поблизости не пробегали автомобили, Миша слышал выстрелы винтовок и пулеметные очереди с передовой линии.