Остался позади Желтый ручей, лодки миновали очередную излучину.
— Сюда! — Парящий Коршун неожиданно погрузил весло в воду, тормозя лодку, указал на обрыв. Охотники повернули к берегу, выпрыгнули из лодок. — Вот, смотрите! Кто-то крупный спрыгнул сверху. Вон какие выемки в слежавшемся песке. Судя по тому, насколько широко стоят лапы, это был…
Он запнулся.
— Да, это он, — согласно кивнул Черный Стриж. — Он что-то увидел в реке, спрыгнул, вошел в воду. Вот здесь… А вон там он вышел. Следы уже сильно затекли, это было позавчера. Он хотел достать какую-то добычу, но не смог и потрусил вдоль воды. Вот следы, вот… Грозный Вепрь, возвращайтесь вместе с шаманом к тому берегу. Если он кинулся к детям, они должны были переплыть на ту сторону.
Черный Стриж был не робкого десятка, но и он опасался назвать по имени самого грозного из хищников.
— Зачем им это? — покачал головой шаман, опершись на весло. — По закатной стороне тянется топь, по ней не пройти.
— Лучше топь, чем большой пещерный саблезубый, — шепотом назвал противника Стриж. — Золотая Тень и Камыш — потомки Хозяина Реки, они не боятся воды. Им незачем забираться в болото, они могли пойти назад вдоль берега. В реке лесные звери не страшны.
— Тогда бы они вернулись в селение еще вчера, Черный Стриж, — возразил шаман. — Но их нет. Значит, на берег они не выходили. Мне жаль, братья мои, но они, похоже, утонули.
— Этого не может быть! — перебивая друг друга, горячо возразили Грозный Вепрь и Парящий Коршун. — Они — дети Первопредка! Они всегда прекрасно плавали и лазали по деревьям! И не раз играли на плывущих деревьях! Они не могли утонуть! В нашем роду вообще никто никогда не тонул!
— Дерево могло повернуться в воде и своей кроной неожиданно увлечь их на дно.
— Если бы они утонули, Беседующий-с-Небом, — холодно ответил Черный Стриж, — их тела прибило бы к берегу. Так или иначе, нужно искать. Обратись к духам, пусть они помогут в этом!
На этот раз шаман возражать не стал. Лишь пригладил курчавую, рыжую с проседью бороду и забрался в лодку. Он был стар и мудр, помнил куда больше всех остальных охотников. Шаман знал, как мало веселых, крепких и ловких малышей доживают до возраста взрослых мужей. Не успев набраться силы и опыта, одни становятся жертвами зверей, другие забредают в болото или умирают от проклятий духов, коих не успели задобрить — от болезней. Кто-то падает с дерева или с обрыва. А многие тонут, как самые обычные лесные звери.
Река коварна, и далеко не всегда несет только спасение. В ней случаются и летние водовороты, появляются зимние полыньи, она способна зацепить жертву невидимой подводной корягой или кинуть на камень. Мир жесток к оступившимся. Поэтому число жилищ в племени на его долгой памяти увеличилось всего на два дома. Было шесть, стало восемь. А ведь дети в почти в каждом из домов рождаются каждый год.